При этом он снова требует налить ему выпить.

Тут дверь открывается и вбегает Мэг - в красном купальнике, волосы мокрые, она завёрнута в купальное полотенце, - она просит себе черный горячий кофе, объясняя, как она замёрзла, купаясь, но замирает, увидев Рауля.

Рауль тоже удивлен и спрашивает, что она здесь делает. Мэг его просвещает относительно того, что здешнее место называют "Местом Самоубийц" (или "Залом самоубийц") - сюда приходят все отчаявшиеся, когда им больше некуда пойти, это подходящее место, чтобы шагнуть с причала и утопнуть в пучине.

Сама же Мэг приходит сюда, чтобы поплавать и смыть свои грехи, а затем заявляет Раулю, что им не стоило приезжать в Америку, что для таких как он и Кристина - это не подходящее место, слишком легко забыть, кто вы есть и где вам место.

Мадам Жири просила передать, что они должны уехать - все вместе, Рауль должен забрать жену, ребенка и отчалить... Мэг отдает ему конверт, который дала ей до этого Мадам Жири - там билеты на пароход до Франции.

Рауль восклицает - а как же концерт, деньги?!  и  что он не будет сбегать от НЕГО. Мэг настаивает, чтобы они уехали, и тогда Мэг, Мадам Жири и т.д. могут все начать сначала, выбросив Рауля и его семью из головы. Затем Мэг уходит.

Рауль начинает переходить в другую стадию "пьяная бравада" - он начинает выкрикивать, что не боится Призрака, он его уже раньше побеждал, это тому должно хватить смелости встретиться с Раулем лицом к лицу... на этом месте Рауль оборачивается к барной стойке и видит, что за ней стоит Призрак - в костюме бармена, без маски, но в  своем парике.

Рауль шокирован и испуган, а Призрак переспрашивает -  значит, он не боится  его?

Рауль начинает выкрикивать, чтобы он не приближался к нему, что он его убьет.

Призрак соглашается, что он тогда его побил, но сейчас они играют в другую игру - тут начинается обмен "любезностями" Призрака и Рауля: Призрак издевается над долгами и пьянством Рауля, Рауль - над уродством и нехорошей натурой Призрака.

Призрак предлагает Раулю пари, в основном используя карточную терминологию - пусть Кристина сама выберет из них одного сегодня на концерте: если она будет выступать и споет, то тогда Рауль, считай, проигрывает и уезжает, а Кристина достается Призраку, а если Кристина не поет, то Рауль выиграл, а Призрак им отсыплет кучу денег и оплатит все их долги.

Рауль уверен, что выиграет он, потому что когда-то он уже одержал такую победу, и на этот раз Кристина выберет опять его.

"Нет, Рауль, я не Призрак, я Белая Горячка"...

К тому же, говорит Рауль, у них есть сын, у них с Кристиной прочная связь.

Призрак ехидно осведомляется, уверен ли он в этом, ведь ребенок такой необыкновенный, другой, музыкальный: не похож ли он на Призрака больше, чем на Рауля, как Рауль считает?

Рауль кричит, что Призрак лжет. Призрак еще раз, уже в разговорном варианте, повторяет условия и уходит через дверь - и оттуда доносятся повторённые нараспев его слова: "всяк за себя".

У Рауля же наступает третья стадия пьянственного недоумения -  "краткое отрезвление". Он вопрошает, что же это он наделал, ведь до концерта осталось всего ничего, и выбегает из бара. 

Вся эта сцена в баре строилась на том, что Рауль вскакивал, метался по бару, Призрак ходил за ним следом, заходил за барную стойку, иногда смеялся, иногда делал выпады в сторону Рауля, в какой-то момент он наскочил на Рауля, схватив его за грудки и прижав к барной стойке - Рауль аж слегка присел.

В общем, до типичной американской сцены в баре не хватило только мордобоя с вытиранием физиономии Рауля о стойку бара, пальбы из револьвера и разбивания стула о голову оппонента - так вся эта сцена очень уж напоминала кадр из типичного американского фильма с уклоном в вестерн или - в лучшем случае - в  простой "городской нуар" времён Великой Депрессии. К тому же диалог Призрака с Раулем, когда Призрак спрашивает его, уверен ли он в ребенке,  построен на коротких репликах и звучит как-то из области "ты уверен? - ась? - уверен? - что, кто?"

Затем шла сцена на пляжỳ:  группа в полосатых купальниках, в прямом смысле, распевала про радости последнего дня сезона и что можно отдохнуть, позагорать и т.д.

При этом сзади проецировалась как бы большая ретро-фотография, изображающая отдыхающих у моря - в этот момент в чисто голубом невинном небе появилась видео проекция воздушного шара с корзинкой. Он двигался и увеличивался, какой-то пацан закричал "Глядите, шар!" и толпа с удивлением стала вопрошать, что это такое, задирая головы вверх и показывая на якобы летящий где-то там шар.

Тут на сцену спустилась уже настоящая корзина, она зависла на некотором расстоянии над сценой, в корзине оказалась троица Флек-Скуэлч-Гангл - они так анонсируют последний  сюрприз Мистера Игрека, выступление потрясающей Кристины Дааэ - и раскидывают рекламные листовки, все их ловят и радуются. Потом троица объявляет, что пока зрители могут насладиться выступлением О ля ля девушки - Мэг Жири. Корзина опускается на землю - троица выходит из корзины шара и уходит, зеваки расходятся.

Тут из корзины начинают выбрасываться во все стороны чемоданы и шляпные коробки. Затем из корзины высовывается Мэг Жири,  на ней халатик, и она начинает петь "Bathing Beauty" - опять-таки нарочито гундосо, с этими натужными писклявыми интонациями.

Речь в песне идет о том, как она приехала на Кони-Айлэнд, взяла с собой много купальных костюмов, а вот переодеться ей было негде и т.д. Мэг покидает корзину, начинает пританцовывать перед ней, из корзины высовываются еще несколько девиц из ее подтанцовки, они перегибаются так и эдак через борта корзины, и тоже начинают петь писклявыми голосами.

Затем они выбегают, у них в руках покрывала, Мэг в течение всего номера забегает то за одно покрывало, то за другое, и быстро сбрасывает с себя один купальник, а под ним оказывается следующий - она демонстрирует этот купальник зрителям, затем опять юркает за покрывало.

Так она меняет несколько купальников (четыре штуки, если быть точными), каждый из которых  короче и откровеннее предыдущего, пока не выходят два мужика в купальниках в полоску, они держат другое покрывало, Мэг за ним полностью обнажается, девицы дают ей два зонтика, покрывало падает, Мэг оказывается в коротеньких кружевных трусах, а груди перекрывает вертящимися зонтиками.

Она выходит вперед, поворачивается к зрителям спиной и начинает вилять попой, а зонтики раздвигает в стороны, так что мы видим её голую спину  - ну и кое что еще из-за этого вихляния мелькает: в смысле -  груди развеваются.

Потом Мэг опять прикрывается, поворачивается лицом к публике и встает в позу типа "та-да!". На этом номер заканчивается.

Публика восприняла это откровение с некоторым недоумением, хотя  после этого номера кое-кто из зрителей захлопал - в основном мужчины, которые ещё и одобрительно засвистели - однако большинство публики начало удивленно и недовольно переглядываться и пожимать плечами.

Хореография номера, если ее таковой вообще можно назвать, проста как табуретка и абсолютно непритязательна - все основано на примитивном раздевании и принятии девицами различных как бы соблазнительных поз.

Сцена сменяется, затемняется, в одном углу рабочий со стремянкой, в другом - гримерка Мэг. Мэг,  счастливая, вбегает в нее, она в халате, ее уже ждет Мадам Жири.

Мэг радостно начинает перечислять, как публика хлопала ее номеру, как выкрикивали ее имя - и Хозяин (он же Мистер Игрек, он же Призрак) наверняка видел ее выступление. Теперь-то он поймет, что только Мэг ему и нужна (должно быть Мэг решила, что вид ее развевающегося  по воздуху  бюста окажет неизгладимое впечатление на Призрака, но увы, не оказал, ему было на это плевать, возможно, надо было ещё поддать жару, к примеру сдернуть с себя ещё и трусы и немного побегать по пляжу, размахивая ими над головой, как Густав своей курточкой, авось бы и заметил, тормоз эдакий).

Мадам Жири пытается прервать поток дочернего красноречия, и наконец Мэг замечает, что что-то не так. Мадам Жири объясняет, что Мэг вела себя как дурочка, что Призрак не смотрел ее номер, он был с Кристиной, предаваясь грезам по поводу их сына, их любви, и все, что Мэг делала для него - все напрасно, теперь у Призрака есть они, а Мадам Жири с Мэг были заменены.

Мэг с ужасом и потрясением слушает её, не веря, просит не говорить такого, а когда Мадам Жири уходит, порывисто кидается к гримёрному столику, восклицает "нет!", и застывает в глубоком расстройстве.

Причем декорации слега поворачиваются - их меняют как бы рабочие сцены, и если до этого мы видим ее гримерную с боку,  внешней стенки нет, то теперь мы видим ее с другого ракурса: стена, в ней окошко, а в окошке расстроенное лицо Мэг, а тут уже с левой стороны сцены высвечивается гримерка Кристины.

Следующая сцена - гримерка Кристины,  она сидит лицом к зрителям, за своим гримерным столиком, словно бы перед зеркалом (есть только рама зеркала, стекло отсутствует, поэтому мы видим Кристину), на ней накинут халат, она пудрится.

В комнате еще находится Густав. Кристина просит сына подать ей брильянтовые сережки, мальчик подает ей их, она надевает их и спрашивает, как она выглядит. Густав начинает напевать, что она выглядит прекрасно, как королева из книжки. 

Кристина в ответ начинает напевать Густаву, что он тоже прекрасен, и добавляет, что когда закончится представление, они оба проведут время друг с другом, только они вдвоем, и это будет замечательно.

Тут появляется Рауль. Он приоделся, волосы напомажены,  он трезвый и старается держаться с достоинством.  Мальчик радостно спрашивает у отца, не правда ли, что мама прекрасно выглядит? 

Рауль соглашается с ним,  что Кристина выглядит такой же красивой, как  она выглядела тогда, когда он в первый раз пришел к ней в гримерку. А Кристина отвечает, что и Рауль выглядит как тогда, когда он сидел в оперной ложе.

Рауль затем просит Густава выйти, им  с мамой нужно поговорить. Густав уходит побродить,  Кристина разрешает ему это, но просит его быть в пределах кулис, и чтобы после выступления он ждал ее здесь, в гримёрке. Густав выходит.

Рауль начинает своё покаяние: что в их браке много было неудачных моментов, что он своим поведением не гордится и просит Кристину не петь сегодня вечером, если она его до сих пор любит.

Кристина возражает, что ведь они договорились, что она будет петь!

Рауль ей в ответ поясняет, что в этом кроется что-то не то, что "этот демон" заставляет играть их в его же игру.

Кристина уверяет, что Рауль должен позволить ей просто пережить этот момент, что ей это нужно. Рауль соглашается, что ей много нужно, он обещает снова стать такими же как был, если они уедут отсюда.

Затем Рауль уходит, оставляя Кристину в раздумьях. Кристина, которая во время этой сцены в какой-то момент поднималась и подходила к Раулю, а тот брал ее руки в свои, с выражением смятения снова садится за столик, растерянно смотрит в зеркало, брови опять домиком,  прижимает руки к груди, поворачивается то туда, то сюда, в какой-то момент вроде пытается сорвать с себя сережки, приподнимается, садится, снова застывает.

Тут дверь открывается, из нее сочится много-много дыма. Потом в дверь входит Призрак. Он в вечернем костюме, т.е. во фраке, в маске.

Он поет, что Рауль понимает, что он не то, что ей нужно, что пора его оставить во прахе, выйти на сцену, спеть, и он, Призрак, тогда вновь услышит как она поет, пусть она подчинится своей судьбе и т.д.

При этом Кристина сидит неподвижно, глядя прямо перед собой, глаза её широко распахнуты, рот приоткрыт - как бы в трансе.

Призрак подходит к ней сзади, наклоняется, начинает настаивать, затем достает ВОТ ТАКОЕ вот колье - воротничком, а ля Принцесса Александра, - надевает ей на шею, Кристина при этом вздрагивает, морщится, куксится, слега мотает головой, бурно дышит грудью и прочее, и прочее, ручкой опять-таки хватается за сердце, за колье, а Призрак - ни много, ни мало - в точности повторяет жест из "Музыки ночи" - рукой как бы обнимает ее, обвивая Кристинину шею так, что рука его оказывается весьма тесно под её подбородком.  Кристина при этом качает головой и т.д.

Призрак затем уходит опять через дверь. Кристина вся в растрепанных чувствах, при этом она, правда, пощупывает колье... Тут в дверь заходит помощник режиссера и докладывает, что сейчас ее выход. Кристина, по-прежнему брови домиком и т.д., поет из оригинального мюзикла  "Twisted every way, what answer can I give? "  до слов "Oh God", тут из-за кулис доносится голос Рауля, который также поет из этой арии  "Christine, Christine, don't think that I don't care", а с другой стороны голос Призрака поет "but every hope and every prayer rests on you now".

Кристина медленно снимает с себя пеньюар, под ним концертное платье, и уходит в глубь сцены. Сцена меняется, теперь Кристина как бы на сцене концертного зала "Фантазмы", перед как бы закрытым занавесом (его нет), спиной к зрителю, между двух декораций также с элементами модерна - лёгкие металлические декорации изображают стилизованные женские профили с волнистыми прядями волос, - это условно кулисы.

При этом на некотором расстоянии кругами ходит Густав, в неведении того, что происходит, напевая мелодию. С одной стороны этих декоративных кулис стоит Рауль, с другой Призрак. Они оба ждут и начинают петь каждый о своем.

Рауль о том, будет ли Кристина петь или нет, кого выберет и "всяк за себя". Призрак с другой стороны поет, чтобы Кристина пела для него, ведь ей так хочется, "всяк за себя". С другой стороны появляется Мадам Жири, которая поет, что может быть Кристина не будет петь, у нее не выдержат нервы, и тогда "их взяла".

Поют они все одновременно, они переходят с одного места на другое, Призрак и Рауль в какой-то момент почти сталкиваются, а Мадам Жири встает между ними и едва ли не разнимает. Так они меняются местами, пропевая свои реплики, все это сопровождается еще и подпевающим Густавом, который несколько заунывно выводит свою мелодию. Все (кроме Густава) оканчивают пение на фразе "последний шанс получить свое".  

Мадам Жири затем заявляет Призраку, что она надеется - Кристина достойна его, и что ее пение компенсирует то, что его слепота сделала с ней и с Мэг. Затем уходит. Густав, который ходил, ходил, в какой-то момент забрался на стремянку, но его оттуда рабочий сцены согнал и Густав ушел.

Мэг, которая выходит на сцену с левой стороны и молча за этим всем наблюдает, уходит, спев музыкальную фразу "всяк за себя". Кристина все это время стоит как вкопанная, иногда покачивая головой.

Центральная часть сцена проворачивается, Кристина оказывается  лицом к публике, на нее падает свет. Итак, с одной стороны Рауль протягивает ей руку, чтобы она шла к нему, с другой стороны Призрак руками делает всякие выразительные жесты, чтобы она оставалась на месте.

Кристина поворачивается то к одному, то к другому, жестами ответно показывает, чтобы они на нее не давили, сначала вроде делает шаг к Раулю, затем глядит на Призрака, вздрагивает плечами, куксится и прочее, затем  начинает петь "Love Never Dies". Со слезами на глазах и в голосе, поворачивая голову то к одному, то к другому. Периодически она взмахивает руками и опять начинает сгибаться слегка. 

Рауль ближе к концу арии просто разворачивается и уходит. Кристина же  допевает арию, вскидывая вверх руки, уже с улыбкой, а затем раскланивается, принимая аплодисменты - как публики "Фантазмы", так и тех, кто сидел в зале.

Снова гримерка Кристины, Кристина вбегает в нее, а там уже стоит Призрак с букетом белых роз. Призрак выражает ей свое восхищение тем, что она спела, что это триумф для них, а Кристина, на мелодию Густава, начинает петь ему, что песня была "beautiful", что она звучала "beautiful", каждая нота и слово было "beautiful" и она чувствовала себя "beautiful" (к концу сиквела публика хочет не хочет, а железно выучит слово "beautiful").

Потом Кристина забегает за ширму переодеться, ей помогают костюмерши, а Призрак осматривает стол Кристины, подбирает со стола алую розу и конверт, смотрит, чьей рукой написано, а затем передает и то и другое переодевшейся  Кристине.

Кристина начинает читать вслух, при этом произнося растерянно "о нет", а в левом углу сцены высвечивается Рауль, и получается ,что они то читают вместе, то каждый по очереди реплики из письма - читают на мелодию "Little Lotte", а в письме идет прямое обращение к Кристине как к "Little Lotte".

Рауль в письме просит  Кристину простить его, говорит, что они были тогда глупыми, в Париже, в Опере, и что тех людей больше нет. Теперь все кончено, опера закончилась, последние аккорды отзвучали. Пусть теперь за Кристиной приглядывает ее Ангел Музыки. Рауль отворачивается и уходит.

Кристина замирает, а затем начинает озираться, произносит имя Густава, Призрак ее переспрашивает, что такое, тут Кристина взволнованно объясняет, что Густав должен был ждать ее здесь.

Призрак начинает злиться, утверждает, что это "этот пьяный дурак Рауль" наверное его увез, но вбегает Скуэлч, который уверяет, что лично видел, как Виконт один отъехал в коляске, с ним никого не было.

Тут Призрак вспоминает, что за кулисами крутилась Мадам Жири, со своей злобной усмешечкой, и думает, что это она могла что-то сделать с Густавом. Он требует ее привести сюда немедленно и он на части её разорвет; Флек и Гангл через секунду вталкивают Мадам Жири, которая крайне возмущена, что с ней так обращаются.

Призрак приказывает ей отвечать, где мальчик, на что она отвечает, что не знает, где он, и что она ничего не сделал бы мальчику - что она, не знает, что ли, кто он есть?!

Тут вмешивается Флек, она рассказывает, что она проходила мимо гримерной Мэг, комната была пуста, но зеркало было разбито вдребезги, осколки лежали на полу.

Мадам Жири пугается, что она оставила  Мэг расстроенной, и начинает уверять, что Мэг ни за что не навредит мальчику, хотя она и дошла до ручки. Призрак знает, куда она могла пойти, но надо спешить. Мадам Жири считает, что в такой толпе кого-то найти невозможно. Кристина восклицает: "Густав, мой бедный Густав", и они все выбегают прочь.

Следующая сцена: это ярмарка, Призрак, Кристина, Мадам Жири  бегают среди толпы, ищут и зовут Густава, толпа  шумит, галдит, там еще эти трюкачи на ходулях, огнем размахивают, также бегает Мэг с Густавом, но их не успевают  заметить и остановить.  Сцена освещена при этом насыщенным  красным цветом, для драматизму, наверное. Ну прямо "кровавая заря поднималась над городом".

Пирс, оформление последней сцены крайне минималистское: задник с голубым небом, слегка белесым, скоро утро, торчит  пара перил от пирса и пара деревяшек лежит, все расположено параллельно авансцене, вот и все декорации.

Вбегает Мэг с Густавом, который просит его отпустить, он хочет к маме. Мэг вытаскивает ребенка к переднему краю сцены, снизу идет подсветка, имитирующая блики воды на их лицах. Мэг напевает про то, что надо погрузиться в глубину и уснуть, оставив позади боль и т.п.

Тут вбегают Призрак, Кристина и Мадам Жири. Мэг кричит, что она еще не закончила, Призрак говорит ей, чтобы она отпустила мальчика, Мэг отпускает мальчика, который кидается к Кристине, а Мэг, вытащив пистолет, наставляет его на Призрака и кричит, чтоб он больше ничего ей не говорил, а затем истерично начинает петь свою исповедь.

 Мэг поёт, что она всегда думала, как заставить его смотреть на нее и вот, пусть смотрит на нее теперь. Она начинает говорить, что она поехала на Кони-Айлэнд из-за него, что она сделала так, как говорила ей мама, следовала за ним и дела все, что могла, и теперь стала вот такой.

На мотив "Bathing Beauty" она медленно начинает петь о том, что она сидела  на коленях у всяких разных мужиков, была в их объятьях и в их постелях.

Мадам Жири за нее очень стыдно, а Мэг продолжает, что это она зарабатывала деньги, добывала все необходимые для бизнеса разрешения, помогала осуществлять сделки, помогала оплачивать счета,  оказывала влияние на местных важных шишек, окучивала прессу - не Мадам Жири, а она, Мэг!

Больше всего во время этой песни "порадовала" реакция Призрака: он всю исповедь бедной Мэг воспринял с олимпийским спокойствием, а когда дошло до особо пикантных признаний слегка улыбнулся и даже развел руками, мол "извини, дорогуша, бывает".

Мэг продолжает развивать мысль, что это она пела, надеясь на его одобрение, танцевала, надеясь, что он будет смотреть, умирала, а он ей вот как отплатил! Мэг тыкает пистолетом во все стороны, все еще отходят назад, кроме Призрака.

Теперь, когда она привлекла его внимание, говорит Мэг, вот ее последний выход - и она приставляет пистолет к своему подбородку. Призрак  начинает ее уговаривать, чтобы она отдала ему пистолет, чтобы это его она винила в том, что он не обращал  внимания на нее и на то, кем она стала, чтобы она дала ему шанс увидеть, как она таким образом очиститься.

При этом он вплотную подходит к  Мэг, она  вроде даже начинает ему   верить, а Призрак на мелодию "Beauty  Underneath" (жаль, электро-гориллы в кустах не случилось, вдруг бы на Мэг это произвело впечатление) начинает внушать ей, что он видит эту самую внутреннюю красоту. 

Пускай ее гордости нанесен удар и ее не любили, но он красоту в ней видит. Мэг  повторяет  за ним, говорит "да", и тут Призрак, который в этот момент даже уже руку ей на плечо положил, отличается отменным "умом и сообразительностью" и  говорит, что брильянты никогда ярко не сияют, если у них нет  должной оправы, красота иногда проходит незамеченной, и "мы не можем быть все, как Кристина". 

Мэг, естественно, сразу опять теряет душевное равновесие, выкрикивая: "Кристина, Кристина, всегда Кристина!!!", при этом вытягивает руку с пистолетом, указывая на Кристину, а затем нажимает случайно на курок и следует выстрел - прямое попадание в Кристину.

Стоявшего за Кристиной Густава пуля не задевает. Кристина хватается за живот, начинает падать, Призрак кричит, Густав шарахается в противоположную сторону, Мэг кричит, что она этого не хотела.

Призрак подхватывает Кристину и опускает ее на землю, при этом орёт на Мадам Жири, чтобы она бежала за помощью. Мадам Жири убегает.

Густав начинает кричать, где папа и что он должен быть здесь. Кристина говорит Густаву, что его отец, настоящий отец - это... и начинает петь на мелодию "Look with your heart" о том,  что надо смотреть сердцем, что сердце понимает, не лжет и т.д.

Густав повторяет за ней слова, затем кричит "НЕЕЕЕТ!!", Кристина  на несколько секунд  отключается. Густав всхлипывает, а Призрак поёт на мелодию "Once upon another time", что вот теперь их история окончена,  и что же ему теперь делать, как быть?

Кристина приподнимается и пропевает, чтобы он просто жил, любил, дарил то, что мог, они вместе поют. Кристина опять замирает. Потом Призрак обещает, что все, что у него есть, он отдаст, а Кристина просит склониться поближе, просит запомнить, что любовь бессмертна, и просит поцеловать её в последний раз.

Призрак ее целует, при этом делая руками движения в точности как в финале оригинального мюзикла, то есть не до конца обнимает ее дрожащими руками.

Мэг при всем при этом сидит в глубине сцены и плачет, слегка раскачиваясь.  Затем Призрак опускает бездыханное тело на сцену, Мэг подходит, садится, берет Кристину на руки и начинает ее укачивать, Призрак снимает с себя фрак, подаёт Мэг,  Мэг сворачивает его и подкладывает его под голову мертвой Кристины.

Кадр в брошюре постановочный, на сцене сзади бледно-голубой фон неба,
 а Призрак уже без фрака.

Призрак отходит, выходит к центру сцены, к нему подходит Густав, пытается дотянутся до маски, но Призрак качает головой и отстраняется от него, но потом все-таки замирает, ребенок снимает с него маску и парик, а затем обнимает Призрака и прижимается к нему. 

Призрак опять-таки дрожащими руками, повторяя движения из оригинального мюзикла, пытается его обнять, не сразу решается и наконец обнимает.  Звуки чаек и моря. Занавес. Конец сиквела.

Разборки с пистолетом, попытка утопления ребёнка, попытка суицида,  публичная исповедь в собственной проституции, убийство, Кристина,  натужно долго умирающая аж в три приема, фраза типа "я твой настоящий отец", то, что Призрак труп Кристины быстро сплавил в руки Мэг, а сам пошел налаживать контакт с младым поколением - вот и весь "трогательно драматичный" финал. Создатели сиквела обещали нам чуть ли не моря слез после него.  Увы, их не было.

Публика честно аплодировала вышедшим на поклон артистам, но  далеко не все встали, когда хлопали, очень многие остались сидеть и хлопали  чуть-чуть, без энтузиазма, к тому же овации были весьма короткими по продолжительности, что необычно, ведь это новый мюзикл, да еще Уэббера, да еще сиквел к "Призраку Оперы".

Анализ всего сиквела. Мифы о сиквеле.

Итак, обзор непосредственно событий сиквела закончился, теперь пора приступить, собственно, к анализу всего этого, как по составляющим компонентами, так и общей картине, и тут надо сразу опровергнуть те, так сказать, мифы (неправды), которые попытались расплодить создатели сиквела.

Неправда № 1. Это - самостоятельное произведение, а не сиквел.

Сие заявил сам сэр Уэббер - в попытке снять с себя ответственность за то, что собственно получилось у него и его команды. А получилось вот что:

1) Официальные постеры и логотипы сиквела  гласят "Phantom. The Story continues" ("Призрак. История продолжается"). Данными постерами увешан театр Adelphi, лондонское метро и т.д. К тому же везде, во всех крупных музыкальных театрах Лондона, рядом с кассами и местами, где продаются билеты на мюзиклы, понатыканы  рекламные флаеры сиквела - на лицевой стороне тот же самый логотип, а на оборотной следующий анонс: "Главные персонажи "Призрака Оперы" продолжают свои истории в мюзикле "Love Never Dies" Э.Л. Уэббера. Десять лет спустя после загадочного исчезновения Призрака из Парижской Оперы Кристина Дааэ принимает предложение приехать в Америку и выступить на великолепной ярмарочной площадке Нью-Йорка - Кони-Айлэнде" и далее по тексту.

Более того, еще до премьеры сиквела была обозначена концепция его проката: "Люди смогут сначала сходить на оригинальный мюзикл "Призрак Оперы" на дневной спектакль, а вечером  на "Love Never Dies".

Это, собственно, цель, к которой стремятся авторы сиквела (через весь этот пиар и рекламную кампанию, которая строится именно и исключительно на том, что это - сиквел к успешному и известному "Призраку Оперы")  - чтобы срубить денег, денег и еще раз денег.

Это также отразилось следующим образом: у театра Her Majesty's, где  с 1986г. идет оригинальный мюзикл "Призрак Оперы", выставили такой напольный рекламный плакат-стенд, на котором опять-таки реклама сиквела, с логотипом  и т.д., его поставили рядом с входом в театр (плюс, в самом театре висит постер сиквела, и конечно же понатыкана уйма флаеров сиквела рядом с театральной кассой). В общем, сделано все, чтобы заманить тех, кто видел оригинальный мюзикл, на сиквел к нему.

И до премьеры, и после английское ТВ и пресса активно характеризовали сей мюзикл именно как сиквел.

2) В сувенирной брошюре с фотографиями из сиквела, которая вовсю продается в самом театре Adelphi, где идет сиквел, присутствует аж три фотографии со сценами из оригинального сценического мюзикла - сцена "Think of me", где Кристина в полном облачении и с шарфом поет эту арию,  сцена из "Дон Жуана" ("Point of No Return"), где Кристина в образе Аминты сидит на скамейке перед накрытым столом, а на заднем плане виднеется Призрак, в балахоне, с кубком в руках и сцена с падающей люстрой! (В роли Кристины - Сьерра Боггесс). Фотографии Кристины при этом выполнены в цвете сепии, причем сцена из "Дон Жуана" подана как совсем уж ретро фотография, а фотография сцены из оперы "Ганнибал", в которой Кристина поет "Think of me", с приглушенным цветом,  в рамке со стеклом и стекло при этом разбито. Фотография падающей люстры тоже сепийная. Все они как бы искусственно состаренные.

К тому же в данной сувенирной брошюре представлены: фотография Парижской Оперы, план города Парижа (на нем отмечена Опера), гравюра, изображающая торжественное открытие Гранд Оперá.

3) Сам сюжет сиквела. Понять, что происходит в сиквеле, из-за чего весь сыр-бор, в чем корни конфликтов и взаимоотношений персонажей из сиквела без знания того, что произошло в оригинальном мюзикле просто невозможно.

Более того, по ходу действия сюжета сиквела в разговорах и песнях персонажей идут отсылки к оригинальному сюжету: Рауль вспоминает, как он пришел первый раз в гримерку к Кристине в Опере, Кристина вспоминает, каким был Рауль, когда тогда сидел в оперной ложе и слушал ее, Рауль, обращающийся к Кристине  как  к "Маленькой Лотти" и вспоминающий, какими они были в Париже, Опере, воспоминания Рауля о том, что Кристина выбрала его (то есть отсылка к финалу оригинального мюзикла), воспоминания Мадам Жири о толпе, которая гналась за Призраком (аналогично) и т.д. в том же роде.

Имена персонажей в сиквеле абсолютно те же, что и в оригинальном мюзикле: Призрак, Кристина Дааэ, Рауль де Шаньи, Мадам Жири, Мэг Жири.

4) В сиквеле присутствует весьма внушительное количество музыкальных цитат из оригинального сценического мюзикла. В общей сложности процитированы: "Point of No Return" (ее начало); "Little Lotte"; "Twisted every way" (причем не только мелодия, но и оригинальный текст); "Notes"; так называемые мистические аккорды Призрака, звучащие в оригинале в Прологе и много еще где по ходу мюзикла, в сиквеле под них Призрак уходит с балкона из отеля; первые аккорды главной центральной темы оригинального мюзикла "The Phantom of the Opera".

Мэг Жири в сиквеле когда видит куклу-робота Кристины и в финальной сцене, пропевает имя Кристины: "Christine, Christine" точно так же, как она пела его в оригинальном мюзикле, после выступления Кристины в опере "Ганнибал" и после чтения первых "Notes".

И это при том, что в программке сиквела есть предисловие, написанное г-ном Уэббером, где  среди прочих ля-ля есть такая  его фраза: "Я решил, что ни одна из главных мелодий из "Призрака Оперы" не появится в "Love Never Dies", поскольку история происходит 10 лет спустя и, за одним маленьким исключением, я твердо соблюл данное правило".

"Одно маленькое исключение" почему-то вылилось сразу в несколько  исключений, причем очень явных. Сдержать своего слова явно не получилось, только зачем надо было в программке-то говорить неправду, да еще и явную, легко проверяемую? Ведь публика не глухая.

5) Сюжетная структура сиквела строится по схеме структуры оригинального мюзикла и с параллелями относительно оригинального мюзикла.

Пролог сиквела начинается с воспоминаний старого участника давних событий, окончившихся трагически:  в оригинале был Рауль, в сиквеле - Мадам Жири (в оригинале вспоминали трагедию с люстрой, в сиквеле - конец парка развлечений "Фантазмы", в оригинале было темное, пыльное, заброшенное и захламлённое помещение Оперы,  где проходит аукцион, в сиквеле - место действия заброшенный и разрушенный парк развлечений и старый пирс рядышком).

Дальше идет "возрождение былого" - в оригинальном мюзикле Увертюра, возвращающая к жизни Оперу, поднимается люстра, сдергиваются пыльные покровы со скульптур, украшавших Оперу, в сиквеле - инструментальная композиция вальса, под которую снова возрождается "Фантазма" со своими каруселями, огнями, открывающимися воротами и т.д..

В оригинальном мюзикле была недовольная ревнивая примадонна Карлотта, в сиквеле недовольная звезда ярмарки, танцовщица и певичка Мэг Жири.

В оригинальном мюзикле у Призрака был кукла-манекен Кристины, в сиквеле - кукла-робот Кристины.

В оригинальном мюзикле Призрак входил через зеркало, в сиквеле через балконную дверь.

В оригинальном мюзикле в конце первого акта были откровения-признания Рауля и Кристины, которые были подслушаны Призраком, в результате чего Призрак обрушивается на них с угрозами. В сиквеле в конце первого акта был диалог-конфронтация Призрака и Кристины, который подслушала Мадам Жири, начавшая после этого тоже разражаться проклятьями.

В оригинале Призрак в результате этого сбросил люстру, а Мадам Жири - курточку ребенка вниз по лестнице.

Призрак в оригинале нависал над сценой на Золотом Ангеле, изрекая свою боль и угрозы, Мадам Жири перегнулась через перила  лестницы в центре сцены  и орала вниз в люк, а Мэг Жири, которая тоже подслушала, и вовсе застыла над  лестницей, склоняясь вниз.

В оригинале была сцена с репетицией балерин, в сиквеле сделали сцену с репетицией ярмарочных девиц танцовщиц.

В оригинале гримерка Кристины располагалась в правом углу сцены относительно зрителя, в сиквеле гримерка Мэг тоже располагается в правом углу сцены.

В оригинале Кристина должна была петь в опере "Дон Жуан", написанной Призраком, и пребывала в сомнениях петь ей или не петь, а ее уговаривал Рауль. В сиквеле она должна была петь арию, написанную Призраком, и пребывала в сомнениях петь ей или не петь, Призрак ее уговаривал, а Рауль ее отговаривал.

В оригинальном мюзикле Призрак переодевался  в  Дон Жуана (подменяя игравшего эту роль Пьянджи), чтобы добраться до Кристины. В сиквеле Призрак переоделся в бармена, чтобы добраться до пьяного Рауля.

В оригинале было похищение Призраком Кристины, Мадам Жири знала, где их искать, и Рауль с ней кинулся на помощь, а Мадам Жири затем выбыла. В сиквеле есть похищение Густава Мэг, Призрак знал, где их искать, и Кристина, Призрак и Мадам Жири кинулись на помощь, и Мадам Жири затем выбыла.

В оригинале был трагический финал, Призрак отпускает Кристину и Рауля, а сам исчезает; в сиквеле псевдо-трагический финал, Кристину пристрелила Мэг.

6) Призрак в сиквеле использует пластику, движения и рисунок жестов Призрака из оригинального мюзикла, причем несколько раз.

Неправда № 2. Призрака не пытаются сделать мистической сущностью в сиквеле; Призрак в сиквеле не основывается на роли Призрака из  оригинального мюзикла, созданной Майклом Кроуфордом.

Это было сказано Рамином Каримлу в одном из интервью. Частичной правдой в этом оказалось то, что в сиквеле харизма, загадочность и мистичность Призрака  просто убиты наповал, они отсутствуют вообще как явление. НО!

1) Когда Призрак в сиквеле входит в гримерную Кристины, чтобы уговорить ее спеть для него, то сначала открывается дверь, потом в нее валит дым (или туман?), а вот только потом в нее входит Призрак.

Поскольку Призрак в сиквеле простой  как доска, без дуализма и мистицизма, скажите на милость, почему он входит с дымом? Дым, туман не подходят такому Призраку, какого слепили в сиквеле.  Он что, в сиквеле накурился? Сунул непотушенную сигару в штаны, и они задымились? Он играл в пожарника? Непонятно. Глупо.

Зеркальное отражение знаменитого жеста
из оригинального мюзикла.

2) Мало того, что Рамина после первого превью стали дотягивать до артистического уровня оригинального Призрака, так еще и в сиквеле, оказывается, Призрак все время цитирует пластический рисунок роли оригинального Призрака - жесты из "Музыки ночи" и дрожащие руки из финальной сцены. Зачем это было делать, когда от Призрака из оригинала создатели сиквела пытались дистанцироваться, не понятно.

Учитывая все вышеперечисленные факты, во-первых, ясно, что мюзикл "Love Never Dies"  намертво пришит к оригинальному мюзиклу, паразитируя едва ли не на каждом кусочке оригинала и его составляющих, во-вторых, как самостоятельное произведение он абсолютно и 100% несостоятелен, потому что он именно сиквел. В-третьих, г-н Уэббер, врать нехорошо. И держать публику за стадо ослов - тоже. Потому что поверить, зная и видя все это, что это  не сиквел, может только осел (слепой и глухонемой).

Анализ сет-дизайна сиквела: костюмы, декорации, мизансцены и организация сценического пространства.

 Автором сценического дизайна сиквела, включая и дизайн костюмов, является Боб Кроули. Деятель он достаточно востребованный, в его творческих крéдитах числятся более 20-ти постановок, в том числе такие работы, как сценический дизайн к известным мюзиклам «Мэри Поппинс»,  «Аида» Элтона Джона,  «Карусель», к спектаклю «Берег Утопии» Тома Стоппарда. (Подробнее см. на странице «Создатели сиквела»).

 Костюмы.

Костюмы в сиквеле исторические, обычные, грамотно решённые в смысле формы и цветовой гаммы – это касается толпы – зевак на ярмарке, горожан и репортёров, - при этом ничем особо не примечательные, одно слово – фóновые, исторически достоверные костюмы.

О костюмах главных героев можно сказать то же самое, добавив лишь, что Призраку/Рамину не слишком идёт свободное неглиже а ля фильм ПО 2004, в котором он щеголяет у себя дома. Белая рубаха с рюшами, завлекательно прираспахнутая на груди, и брюки в обтяжку не так смотрятся на Рамине, как на нём же смотрелся чёрный фрак с плащом. Похоже, актёру не хватает роста для белого верха/черного низа, это членение по талии делает его коренастее, в то время как во фраке он сразу преображается. Не говоря уже о том, почему Призрак, который в оригинальном мюзикле обладал вкусом, опустился в сиквеле до нелепых рюшей.

Жаль, что чёрного плаща Призрака в сиквеле лишили начисто, и пластично и элегантно ему играть нечем. Шляпу тоже отобрали.

Впрочем, что уж жалеть о шляпе, когда грим на лице Призрака – его основная отличительная особенность и «фишка» образа - претерпел значительные изменения: деформации сильно поубавилось, губы у него теперь совершенно нормальные, хотя волос не прибавилось и дырка в черепе на месте. Почему так, по ходу действия сиквела не объясняется и выглядит странно.

Помимо этого ему оставили знаменитую белую полумаску и кольцо на пальце (но это все находки Бьорнсон).

 Поскольку в сиквеле Призрак склонен ходить без маски и снимать её при каждом удобном и неудобном случае, то к его виду быстро привыкаешь, и его уродство перестаёт действовать шокирующее,  как оно действовало в оригинале, и начинает просто утомлять (как и отношением самого персонажа к этому).  

Имеются варианты: в сцене в баре с Раулем, например, Призрак появляется без маски, но в паричке (следуя принципу «без штанов, но в шляпе»).

Платья Кристины также просты, удачно смотрится красивый насыщенный цвет «кардинал» бархатного костюма, в котором она сходит с корабля. Выразительный цветовой акцент, прозвучавший словно вскрик в равнодушной серой толпе. На этом правда его достоинства заканчиваются.

В отеле Кристина облачена в пеньюар, подчёркнуто напоминающий её белый пеньюар из оригинального мюзикла. Мне показалось, что это сделано для того, чтобы следующая её сцена с Призраком неотвратимо напомнила сцену MOTN (Music of the Night) из оригинала даже самым недогадливым зрителям. Связь времён, понимаете. Но возможно кому-то подумается, что Кристина 10 лет никак не разживётся новым халатиком. ;(

Концертное платье, в котором Кристина выходит на сцену и поёт Love Never Dies, решено лаконично и удачно вписывается в ещё более лаконичное оформление сцены.

Кстати,  нарастающий по мере развития сюжета лаконизм декораций еще будет отмечен  позже, в части рецензии, посвящённой сценографии постановки.. ;)

Определённо разочаровали костюмы троицы фриков - Флек/Скуэлч/Гангл. Была надежда (собственно, это подразумевалось), что у них будут более интересные и образные облачения, где же ещё и разгуляться фантазии дизайнера, как не на ярмарке? Но Кроули остался удручающе сдержан.
Троица получила в результате всего лишь  довольно несклёпистые шмотки, причём «повседневный»  костюм Флек опять-таки очень похож на «бисексуальный костюм» из сцены Маскарада в оригинале – наполовину мужской, наполовину женский, с одной стороны брючина и ботфорт, с другой половина юбки, на голове цилиндр.

Кстати, её разрекламированное  «павлинье» большого размера платье не произвело того впечатления, на которое, похоже, надеялись авторы. Публика не среагировала на него, может быть потому, что самое платье ничем выдающимся не отличается, а его показной масштаб в расправленном виде - старый приём, широко использующийся в карнавальных шествиях с фигурами на ходулях, да и в цирке зрители подобное видели не раз. После Лас-Вегасовских шоу, да и выступлений цирка «Дю Солейль» с их фантастическими трансформирующимися костюмами, таким простым приёмом взыскательную публику не удивишь.

Костюм Скуэлча – чёрная шинель с витыми погончиками и «гусарскими» застёжками, под ней – камзол с нашитым спереди металлическим декором в виде позвоночника с грудной клеткой, а также высокие сапоги. Смахивает на ну о-о-очень сильно растолстевшего Кощея Бессмертного из фильмов-сказок советского режиссера А.Роу. Венчается всё это татуированной бритой головой – с татуировкой в традициях новозеландских маори. Поскольку в сцене в пентхаусе Призрака мы видим стоящую на рояльной крышке деревянную голову на подставке – вроде шляпного болванчика, – разрисованную так же, то можно заключить, что татуировал Скуэлча лично сам Призрак и он же разработал рисунок татуировки?

Костюм Гангла – пожалуй, из всех самый фантазийный. По крайней мере, какая-то попытка на фантазийность была, хотя приходится внимательно вглядываться, чтобы это понять.

Тоже чёрное долгополое пальто со стоячим «костлявым» воротником с шипами - «под Графа Дракулу», высоченный цилиндр, какое-то золотистое жабо и – гвоздь программы! – металлическая нижняя челюсть и металлическая нашлёпка на глазу, украшенные чеканным Арнувошным узором. В общем, как я понимаю, задумывался  вроде этакий Злодей в духе стим/панка. Что-то похожее можно увидеть в «We will Rock you».

НО!.. В целом костюмы фрик-троицы  на фоне скучной повседневности Нью-Йорка начала двадцатого века, конечно, несколько озадачивают, но  по-настоящему они – увы, увы, мистер Кроули! - не работают. Ни на сюжет, ни на атмосферу, которой – пора сказать об этом – в сет-дизайне сиквела нет вовсе.  О стильности говорить вообще не приходится. Это, братцы, о другом.

Ах да, забыла сказать о костюмах канканирующих девушек во главе с мисс «О ла ла» Мэг Жири…ну, канкан он канкан и есть, что о нём скажешь Пестрó, ярко… ну и всё. Пожалуй, для честной разнузданности слишком скудно представлено. Явно не Мулен Руж!

Больше всего разнообразия было в купальных костюмах. Хорошо выглядела группа в черно-белых купальниках до колен, и вон та группа - в полосатых купальниках… хотя это, пожалуй, уже совсем другая история… и возникает естественный вопрос – а стоило ли идти смотреть продолжение истории про Призрака, чтобы полюбоваться купальными костюмами?

Да, и ещё Мэг в своём ударном номере «Bathing Beauty” остаётся топ/лесс  - в трусиках и с двумя зонтиками вместо бюстгальтера, очень активно попой виляет… О, Призрак! Где же, где Ваше пенджабское лассо!?

Итог: В результате в сиквеле мы получили совершенно обычные костюмы, лишенные проработанной сложности костюмов из оригинала (в оригинальном мюзикле исторические женские костюмы, в частности оба платья Карлотты и синее платье Кристины из Акта 2, отличаются эксклюзивностью и искусной рукотворностью, так что каждый костюм можно рассматривать как отдельное произведение искусства). Не говоря уже о совершенно роскошных и многоплановых костюмах для оперы "Ганнибал", очаровательно-пасторальной оперы Il Muto, оперы Призрака "Дон Жуан" и конечно же о фантастических, образных и разнообразных костюмах в сцене "Маскарад". 

Если в оригинале костюмы несли  в себе смысловую символику образов, то в сиквеле ее просто нет. Более того, несколько забавляет тот факт, что многое в костюмах для сиквела было просто позаимствовано из оригинального мюзикла и слегка переработано - не в лучшую сторону.

 Декорации

Декорации в стиле Ар Нуво породили смешанные чувства. С одной стороны  порадовало, что они в этом стиле, это очень интересный стиль (это было еще до того, как мы узрели, что представляют декорации на сцене вживую). С другой стороны  была надежда увидеть более тонкое его воплощение в декорациях сиквела и меньше пародийности в его обыгрывании художником-сценографом сиквела.

Да, источники вдохновения легко узнаваемы. Это конкретные произведения искусства известных художников, работавших в рамках стиля Ар Нуво.

Так выход на балкон в номере отеля, где происходит встреча Кристины и Призрака, украшен модерновой рамой с золочёной женщиной, проектируя которую Кроули явно вдохновлялся двумя известнейшими скульптурами в стиле Ар Нуво. 

Эти скульптуры в своё время были созданы под впечатлением от парижских выступлений известной танцовщицы-американки Лой Фюлле в её номере «Танец Огня», и они так и называются: «Танцовщица Лой Фюлле в Танце Огня» французского скульптора Рауля Ларша, 1897,  и «Девушки-цветы (под впечатлением от Лой Фюлле в Танце Огня» Виктора Пруве, 1897. В Лой Фюлле художники того времени нашли воплощение квинтэссенции модерна – эстетику трансформации, эстетику динамического контура.

Только следует наперёд отметить, что эти шедевры эпохи Ар Нуво были камерного размера, а увеличивать малый объект  до величины садово-парковых махин – это заведомо превращать его в гротеск, причем в грубый, аляповатый  гротеск. Стиль Ар Нуво сам по себе – сплошная стилизация. Стилизовать стилизацию оказалось непомерно трудной задачей для американского дизайнера и он с ней, прямо говоря, не справился.

Для здоровущей фигуры, украшающей дом Призрака (либо Призрак в сиквеле, либо Боб Кроули определённо страдают манией гигантизма), использована другая известная скульптура.

Голова гигантской фигуры копирует один из признанных шедевров рубежа XIX – XX столетий, работу знаменитого художника Альфонса Мухи «Природа», 1899-1900. (Этот бюст неоднократно, но, по всей видимости, неправильно, называли также изображением Сары Бернар или же Клео де Мерод).

Кроули пошёл дальше старика А.Мухи и приделал к Мухинскому  бюсту продолговатое насекомое тело бабочки, украсив его драгоценными каменьями в несколько египетском стиле, что вызвало (у автора рецензии, по крайней мере) ассоциацию с тотемным столбом, а также оснастил это тело крыльями ночной бабочки, как бы образующими стену комнаты.

Пятна на бабочкиных крыльях одновременно являются круглыми окнами пентхауса Призрака, а те в свою очередь с фасада башни смотрятся как бы глазами Фантазмы.

Мотив крыльев насекомых, бабочек в том числе, также активно эксплуатировался в искусстве модерна, в частности в витражных переплётах окон и прочего такого. Так что вроде бы всё правильно и приятно, что художник поработал с историческим материалом.

 Однако этим вполне уместным культурным цитатам дизайнер придал эдакий лихо иронический (в его понимании,  и в его же понимании, очевидно, современный) оттенок, гиперболизировав их до неприятной аляповатости.

Тут стоит отметить, что Мария Бьорнсон, работая над сценографией оригинального мюзикла, «первая начала» и  украсила коробку сцены  золотыми скульптурными группами барочных сатиров и вакханок, утрированно чувственными и стилизованными. Но у нее было  совершенно иное – если в оригинале тонкая ирония, то в сиквеле – простая и неостроумная  карикатура.

Барокко и Модерн - стили разные, то, как Бьорнсон, с её безукоризненным профессиональным  вкусом стилизовала и обыграла барочную избыточную роскошь для оригинального мюзикла, Бобу Кроули не удалось проделать с утончённо-эстетским Ар Нуво, и стиль отомстил дизайнеру.  Яркость красок не искупает простоватой аляповатости и неуклюжести декораций.

К тому же вакхические скульптурные группы в декорациях оригинального мюзикла расположены иначе, они как бы являются продолжением декора самого театра, служат переходом и одновременно соединяющим звеном реального мира того театра, в котором находятся зрители мюзикла, и мира театра сценического. Масштабно они соразмерны архитектуре театра и никак не соотносятся - и потому не вступают в противоречие - с фигурами живых артистов.

В сиквеле же непомерно разросшиеся статуи находятся в пространстве интерьера, где движутся актёры, и сравниваются с ними, выглядя от того ещё более топорно.

Когда в сцене “Beauty Underneath” стекляшки в тотеме Призрака загораются и начинают подмигивать неоновыми дискотечными огнями, становится грустно и окончательно ясно, что Америка не пошла Призраку на пользу.

Правда, сразу понимаешь, что это ещё не самое худшее, поскольку коктейльный столик, толкаемый торсом скелета на полных женских ножках, семенящих под мини юбочкой,  а затем играющая в четыре руко/ноги электрическая горилла в полный рост, на которую Призрак заботливо напяливает серебряную маску-забрало и такой же никелированный парик а-ля Моцарт, демонстрируют уже такой откровенный китч, что остаётся только недоумевать, как так получилось?

Ведь говорят же, что вкус не пропьёшь, как же это богато одарённому в художественном смысле Призраку с его хоть и мрачновато/готическим, но утончённым чувством прекрасного,  удалось столько выпить?

Гроздь позолоченных голов – предположительно Медуз-Горгон – малахольно открывающих рты и шевелящих змеями, подпевая зажигательному року, лучше оставить без комментариев, по-моему, бóльшего этот дизайнерский изыск не заслуживает.

Да и пропорции объекта в любом случае не соблюдены, и эта "авоська" с головами слишком мала по масштабу относительно всей прочей декорации и как-то неубедительно маячит в пространстве.

 Забавно, но на следующий день после просмотра сиквела представилась возможность посетить в очередной раз  знаменитый  лондонский  Музей Виктории и Альберта, там  внимание на себя обратила висящая в фойе музея стеклянная скульптура-украшение. Данное стеклянное украшение весьма известно, и глядя на него можно предположить, откуда могли расти ноги, вернее щупальца,  у этой связки поющих голов.

Итог: Декорации удивили опять-таки тем, что все основные идеи были взяты из оригинального мюзикла - и доведены до абсурда.

Если в оригинале у Призрака в оформлении присутствовали женские образы, причем стильно и изящно вписанные на уровне визуальных намеков, то тут взяли и сделали гигантские женские фигуры в полсцены; если в оригинальном мюзикле у Призрака была маленькая музыкальная шкатулка-обезьянка с тарелками и орган, то тут их скрестили и получился жуткий мутант - огромная горилла, играющая на органе четырьмя конечностями (еще и в черепе-маске, который видно, что просто приляпали "чтоб было").  Если в оригинале у Призрака была всего лишь кукла-манекен в подвенечном платье, тот тут ему сделали полноприводную куклу-робота со всеми функциями, да еще скелет на ножках пустили.

К тому же в оригинальном мюзикле все декорации работали - на персонажей, на атмосферу, их было ни добавить, ни убавить, все было выверено и точно,  но в сиквеле Акт 1 просто-таки перегружен декорациями и видео проекциями, а в Акте 2 наоборот недобор, пока к финалу не остается  ничего кроме задника и пары досок, изображающих перила пирса.

Видео проекции в основном плоские - нам просто на больших экранах показывают движущиеся картинки, персонажи с ними практически и не взаимодействуют, исключение составляет только сцена, где Мадам Жири среди них кружится, да возможно воздушный шар, который плавает по небу на заднем плане - впрочем, персонажи с ним не взаимодействуют, как и Призрак со Статуей Свободы. (Последнее, впрочем, к лучшему...)

 Мизансцены и организация сценического пространства

Нехорошо повторяться, конечно, но приходится повторить, что в организации сценического пространства в сиквеле опять-таки кое-где  используются приёмы из оригинального мюзикла. Обозначенные на переднем плане элементы меблировки или декора в сочетании с тёмными пустыми задниками, в которых открываются проёмы дверей, впускающие персонажей – как, например, в сцене Notes из оригинала. 

Мизансцена с выступлением Кристины в зале Фантазмы построена подобно сцене Think of Me из оригинального мюзикла: две условные кулисы по краям и поворот Кристины, которая сначала стоит лицом вглубь сцены – как бы к условным зрителям.

 В целом сценография сиквела значительно уступает сценографии оригинального мюзикла, а самое печальное, что она вообще слаба, не атмосферна, не стильна и почти везде носит характер необязательности и случайности, по принципу - неважно как, можно и так, а можно и этак.

Сценография оригинала  искусно обыгрывает всё пространство сцены, всю сценическую коробку по ширине, глубине и длине плюс пространство над сценой до самого верха, так что всё сценическое пространство работает не только на то, чтобы поддерживать неослабное внимание зрителей разнообразием мизансцен, но и на характеристику персонажей.

Так кроме Призрака никакой другой персонаж мюзикла не появляется в верхних точках над сценой. Призрак всегда надо всеми – бегает на колосниках под куполом театра, прячется на Золотом Ангеле, появляется высоко на стене кладбища.  Здесь же Призрак ходит на одном уровне со всеми, взад вперед, да к тому же его так много на сцене, что он просто намозоливает глаза. Но это вопрос к авторам либретто и режиссеру. Он будет рассмотрен отдельно.

Итог:  Сценография откровенно сырая, недоработанная и недодуманная. Сценическое пространство в сиквеле задействовано в крайне простой и стандартной форме, без оригинальных идей и особого креатива.  

Продолжение Рецензии >>>

 14 марта 2010г. Последнее дополнение материала: 19 апреля 2010г.

Автор: Анастасия и Мари
Анализ сет-дизайна и костюмов сиквела - автор Мари

Источники информации:
Личные впечатления авторов рецензии от посещения спектаклей 6 марта и 11 марта 2010г.;;
Программка и сувенирная брошюра сиквела из личной коллекции авторов рецензии от 2010 г.;
Фотографии, сделанные одним из авторов данной рецензии;
Фото с broadwayworld.com

Копирование информации или части информации, а также  изображений без разрешения авторов запрещено.