Новый тур по Великобритании в честь 25-летия мюзикла "Призрак Оперы"!

(Рецензия ©Маргариты Киселёвой от 26 мая 2012 г.)

26 мая 2012.

Let your mind start a journey through a strange new world.

Я возвращаюсь из Бристоля, в наушниках у меня играет Proud Lady из альбома Джона 2009 года. Я даже не задумывалась, когда добавляла ее в плейлист, что она окажется хорошей подводкой к шоу, которое я сегодня увидела.

Как это ни странно, речь идет о новой гастрольной постановке всем известного "Призрака Оперы".

Я должна сказать две вещи: 1) это хорошее развлекательное шоу; 2) это шоу не для тех, кто отказывается принимать Призрака человеком (а еще это шоу не для тех, кто отчаянно ищет повод придраться к сэру Эндрю за недавний сиквел к оригинальной постановке, но не будем об этом).

А еще, когда речь заходит об оригинальном касте, "лучше которого быть не может", я люблю вспоминать Джона Оуэн-Джонса, который, при всем своем глубоком уважении к этой роли, не раз говорил, что она не дает ему свободы - это не та роль, которую он должен создать.

И новая постановка позволила ему создать свою роль - об этом даже говорится в программке. Поклонники знают, куда и на что идут.

Скажу, что последние три месяца с момента премьеры тура я тщательно избегала любых упоминаний о нем и шла в театр, слабо представляя себе, что меня ждет. Хотя, конечно, некоторого количества информации мне избежать не удалось.

И еще, я должна успокоить призракоманов, которые боятся, что обновленная постановка установится в Лондоне. Она не установится. Это именно гастрольная версия, в Лондоне ей не место - хотя бы потому, что Her Majesty's для нее слишком хорошо оборудован.

Должна сказать, что идти на тур «Призрака» без бинокля было бы ошибкой – всю ту необычайную красоту, детально проработанные грандиозные для передвижной сцены декорации – это нужно разглядеть, хотя даже невооруженным глазом их невозможно не оценить.

Мне никогда не представлялось, что «Призрак Оперы» может быть уютным, «домашним» представлением, какие часто встречаются в маленьких театрах. Так вот гастрольная версия является именно такой. Если в Лондоне это что-то возвышенное и очень далекое от зрителя, то здесь действительно чувствуется, что это живые люди, которые находятся в нескольких метрах от тебя.

Даже несмотря на дневное представление (а я их очень не люблю и глубоко убеждена в том, что «Призрака» нужно смотреть вечером), в первую же минуту после того, как поднимается занавес, зал поглощает какая-то особая атмосфера. Это не атмосфера лондонского «Призрака» - здесь нет такой готичности, загадочности, - но нечто обволакивающее и увлекающее вплоть до финального поклона.

Над шоу проведена просто блестящая работа. Декорации потрясают не столько своей необычностью, сколько детальностью и реалистичностью. Главную декорацию представляет собой огромная башня полумесяцем, вращающаяся вокруг сцены, которая одновременно служит стеной для некоторых сцен, лестницей в подземелье, скрывает заднюю часть сцены, пока на ней ставятся декорации, и размещает внутри себя некоторые локации.

Либретто осталось почти нетронуто, за исключением некоторых не очень значительных моментов, но сильно переработана хореография. Некоторые сцены из-за этого принимают совершенно другое значение, изменяя сюжет всего мюзикла. Как результат, мы получаем не еще одну не самую удачную интерпретацию оригинала, как уже однажды было восемь лет назад, а совершенно новую историю, с новыми персонажами и новым смыслом.

 

Каст.

Джон Оуэн-Джонс, Призрак Оперы. Уже выше я упоминала, что мистер Оуэн-Джонс со всем удовольствием воспользовался предоставленной ему возможностью создать собственный персонаж. В его новом Призраке нет практически ничего из того, что можно было видеть еще в декабре прошлого года на лондонском Уэст-Энде. Я повторю это еще раз, чтобы объяснить свое отношение к этой постановке и не вызывать недоразумений: это просто другой персонаж. Это не тот Призрак, которого мы уже почти 26 лет видим на Уэст-Энде. Это человек.

Оливия Бреретон, Кристин Дааэ. Должна заметить, я счастлива, что попала на Оливию. Скажу честно, я не видела Кэти Холл в этой роли, но жгучего желания увидеть у меня никогда не было и нет. Кстати, Оливия – совсем молодая актриса, «Призрак Оперы» - это, фактически, ее дебют. Быть может поэтому она была так эмоциональна и так увлечена своим образом. Я бы сказала, что это именно та Кристина, какой я хочу ее видеть – хрупкая, нежная, неуверенная. Я сомневаюсь, что Кэти Холл тоже передает именно такой образ, но радует то, что он еще хотя бы где-то есть. Уэст-Эндовские Кристины уже довольно давно могут за себя постоять. А еще мне очень нравится голос Оливии.

Саймон Бейли, Рауль, виконт де Шаньи. После лондонского Рауля может показаться, что Саймон слишком силен как актер для этой роли. Не потому что роль Рауля надо играть плохо, а потому что Саймон просто очень яркий. И это еще один новый персонаж, который появляется в шоу. К сожалению, мне не удалось увидеть его в Лондоне вживую, но, судя по сохранившейся записи, даже несмотря на то, что и тогда его Рауль был весьма и весьма эффектен, в оригинальной постановке он не играет такую большую и такую заглавную роль, как в туре.

Анджела М. Цезарь, Карлотта. Карлотта в этом представлении присутствует только для того, чтобы забавлять зрителя совершенно бестолковыми вещами, которые она делает. Это одна из вещей, которые усредняют постановку и делают ее просто очень приятным вечером в театре, без претензии на высокое искусство. Оригинальная Карлотта тоже забавляет зрителя, но там это не единственная ее роль.

Элизабет Марш, мадам Жири. Когда мадам Жири выходила на сцену, я начинала ерзать в кресле от восторга. Нынешняя лондонская Жири довольно человечна – здесь это качество отсутствует напрочь. Одного ее взгляда хватает, чтобы кровь похолодела не только у балерин или даже директоров, но и у половины зрителей.

Остальной каст включал Ли Ормсби, андестади мсье Фирмена, Саймона Грина, мсье Андре, Винсента Пирилло, Убальдо Пьянджи, и Ханну Кадек, Мег Жири. От каста - много положительных эмоций, они все проделали отличную работу.

Акт 1.
Что сразу бросается в глаза на аукционе – это новая обезьянка. Представляет она из себя довольно крупную серую коробку, стороны которой сходятся пирамидой в верхней точке. Ее грани раскрываются, и внутри находится обезьянка. А еще старик-Рауль очень помолодел. Люстра поднимается не так эффектно и не так неожиданно, но довольно зловеще – когда она загорается, от нее начинают отскакивать искры.

Затем мы переносимся во времени и видим первые декорации – две высоких стойки по разные стороны сцены, в которых расположены ложи. Это и есть две части той башни, о которой я говорила. С другой стороны в ней запрятан кабинет директоров.

Должна сказать, выполнено это роскошно. Снаружи стойки украшены золотыми скульптурами, как в Her Majesty’s, на благородном красно-бордовом фоне. Можно разглядеть, что ложи внутри тоже тщательно украшены.

Других декораций в этой сцене нет, зато есть больше балета. Кстати, во всем представлении много новых красивых танцевальных номеров.

Честно говоря, в этой сцене мне пока было сложно понять персонаж Карлотты. Показалось, что он не только сырой и непродуманный, а что над ним вообще не думали. Позже это чувство уйдет, а пока Карлотта вызывает только недоумение. Мне нравится сцена после падения задника (кстати, в нашем случае это не задник, а несколько мешков), но здесь она пробежала смазано. Хотя зал с удовольствием смеялся.

Вне музыкальных номеров реплики персонажей сильно изменены, многие добавлены, и мне показалось, что актеры получили некоторую свободу в этом плане. Например, директора спрашивают мадам Жири только об имени Кристины, а о том, что она находится в родстве с тем самым Дааэ, они узнают позже от самой девушке – и это одна из причин, по которой они позволили ей петь.

Мег Кристину на сцену буквально выталкивает, так, что та чуть не падает. Вообще, эта Мег не производит впечатления доброй подруги Кристины, мне даже показалось, что она раздражена из-за ее внезапной популярности среди обитателей Оперы.

Шарфа у Кристины сначала нет, позже его поднесут ей две балерины, которые будут танцевать во время Think of Me. После этого стойки съезжаются, образуя стену где-то за кулисами театра. Затем мы видим общую гримерку балерин, где, когда заходят Кристина и Мег, находятся еще несколько девушек, поправляющих пачку и делающих растяжку. Затем они по одной выбегают. В таком случае становится яснее, что персональной гримерки, откуда ее звал Призрак, у юной танцовщицы кордебалета не было, и все становится на свои места.

Комната передана в мельчайших деталях, и почти у всех сценических локаций есть одна, две, а то и три стены, что очень приближает их к реальности и создает атмосферу того, что ты действительно находишься в роскошном кабинете директора театра, украшенном картами и афишами представлений; или в уютном беспорядке гримерной.

Должна заметить, навыков снимания юбки и одновременного завязывания халата у Оливии пока не развилось, поэтому какое-то время зал лицезрит ее ноги во всей красе. Мадам Жири на этот раз говорит: «Мег Жири, ты танцовщица? Тогда иди и танцуй!» и нехотя, явно без восторга, отдает Кристине письмо. Она читает его и затем снова встает. Когда она начинает переодеваться, заходит Рауль, чем вгоняет бедную девушку в краску. Рауль у Саймона не так молод, очень горд, силен, благороден и уверен в себе. Место в постановке у него наравне с Призраком – и почему-то мне кажется, что те, кто впервые видел представление, могли бы сказать больше.

Призрак вовсе не предстает злым разлучником двух любящих сердец, просто на ум приходит фраза: «На вкус и цвет…» Он не сумасшедший (во всяком случае, не в той степени), он не обезумевшее существо из подземелий. Здесь мы видим противостояние двух влюбленных мужчин. Я бы даже сказала, стоящих на одной ступени.

Рауль видит ее маленькой беззащитной девочкой, и это влюбляет его в неё. Он готов опекать и защищать ее, и он уверен, что знает, как ей будет лучше. Загвоздка в том, что то же самое можно сказать и о Призраке. Поэтому из двух мужчин, предлагающих ей одно и то же, Кристине нужно выбрать того, с кем ей комфортней. Или кто первым успел.

Рауль дарит ей розу, и Кристина колеблется, стоя с ней посреди гримерной, прежде чем вполне уверенно выкрикнуть «things have changed». Она слишком предана своему Ангелу Музыки. Она не боится его, просто не хочет его подводить.

Во время Главного дуэта Призрак и Кристина оказываются в еще одной локации в башне – каменном коридоре в верхней ее части. Первые два куплета они поют, идя по этому коридору. Призрак идет впереди и не только освещает дорогу, но и испуганно озирается. В Кристине нет страха, она уверенно ждет, пока он позовет ее идти дальше. Во время третьего куплета из стены начинают медленно появляться ступеньки, по которым Призрак осторожно проводит ее, и затем они садятся в лодку.

Лодка исчезает после того, как они прибывают в подземелье. В нем мы с левой стороны видим орган, заваленный кипой бумаг, и кровать рядом с ним. Краем уха я слышала, как кто-то из призракоманов говорил: «кровать – это непростительно». Он же должен где-то спать. И если единственная ассоциация с кроватью – это появление Гюстава, то я думаю, проблемы не у лорда Веббера.

Призрак не дрожит, не трепещет, не боится прикоснуться к Кристине. Он просто мужчина, который любит ее, и который хочет, чтобы она была с ним. Он привел ее в свой дом, показал ей свой дом и свою музыку.

Должна заметить, что хореография в этой сцене показалась мне несколько непродуманной, даже не после идеально отточенной и выверенной оригинальной, а просто немного странно и нелогично актеры передвигались по сцене. А моментов, которые можно увидеть на официальных промо фото, в натуре я совсем не увидела.

Хотя быть может после того, как посыпались комментарии об излишнем «прогибе» Кристины в руках Призрака, они решили несколько изменить это сцену – теперь Кристина отступает от органа, спотыкается о край кровати и едва не падает, и Призрак хватает ее за талию, чтобы удержать.

Повязка, которой Призрак завязывает глаза Кристины, показалась мне не столько лишней, сколько не несущей особого смысла. Я уловила идею авторов, но обыграна она сыровато.

Насколько я поняла этот жест, завязав Кристине глаза Призрак смог прикоснуться к ней. Он гладит ее руку, прижимает ее к своей маске, но тут же отстраняется, как только она сама прикасается к нему – и снимает повязку.

Еще одна интересная, но, опять-таки, сырая идея – Призрак заботливо укутывает Кристину одеялом.

Что насчет завершения этой сцены, то я примерно понимаю, как должно было выглядеть то, что Кристина засыпает в его подземелье, но над Музыкой Ночи не помешало бы еще хорошо поработать.

В I Remember Кристина просыпается все-таки от того, что рядом с ней очень шумно играют на органе, а не потому, что тихонько начинает играть обезьянка. Призрак не замечает этого, снимает маску и откладывает ее на стол, чтобы протереть платком изувеченную часть лица. В это время к нему подходит Кристина и с интересом берет в руки его маску. Затем она с улыбкой касается его плеча, и Призрак машинально оглядывается на нее, забывая, что на нем нет маски. Он в ужасе подскакивает с места и гонится за Кристиной, выкрикивая проклятия. Затем он падает на землю и рвет на себе волосы – он только что сам испортил то, чего так желал. Как она, такая прекрасная, сможет полюбить его, жалкого урода? Он пытается показать ей, и у него почти получается. Кристина перестает бояться его, она тянется к нему, и он и сам начинает верить ей. В этот момент он доверяет ей, как никогда никому не доверял, он почти верит, что она готова принять его таким. Но в следующий момент она отдает ему маску, и для Призрака это удар прямо в сердце. Она же, на самом деле, всего лишь хотела успокоить его, просто не знала, как.

Сцены, которые следуют после, отыграны блестяще. Мадам Жири так убедительна, что трясти начинает самого Буке, а Notes просто исключительны – настолько, что зрители смеются в голос. Здесь мне стала по-настоящему нравиться Карлотта.

Рауль предстает эдаким суровым и мрачным аристократом, гордым, с идеальной осанкой и холодным взглядом, и ему совершенно не нравится та суматоха, которая происходит вокруг.

Когда компания во главе с Карлоттой покидает кабинет директоров, на сцену выносят ширму, за которой начинают переодевать Карлотту. Двое стоящих рядом мальчиков-лакеев поглядывают на это зрелище с долей ужаса.

Декорации для Il Muto – роскошная комната, выполненная в розовых тонах, где стоят туалетный столик, шкаф, бархатная софа и ширма. Дон Аттилио сначала выглядывает из-за зеркала (точнее, он просовывает голову в раму, потому что стекла там нет), а потом забирается в шкаф.

Когда разъяренный Призрак начинает кричать, Кристина узнает его, и она обескуражена тем, что ее ангел, - или тот человек, который показался ей таким несчастным, - и есть тот самый Призрак Оперы. А затем он убивает Буке.

На крыше мы видим три скульптуры, одна из них – Аполлон, держащий лиру. Рауль бегает вокруг Кристины, старается успокоить ее и убедить не делать глупостей, хотя сам сейчас озадачен не меньше. Он верит Кристине, но не может осознать и принять то, что она говорит об ангелах, призраках и их подземельях. Все же он убеждает ее в том, что все хорошо, и он защитит ее, что бы ни произошло. И выходит вперед с заметным отрывом от соперника, с дрожащими руками наблюдающего за этой сценой.

Призрак раздавлен, когда он поет Репризу. Он обращается к Кристине, но она не слышит его. Он не может прогнать их голоса, звенящие в его голове, и тогда он взрывается.

В тот момент, когда он выбрасывает вперед руку, скульптура начинает отъезжать назад, словно он толкает ее своим гневом.

Затем он появляется в ложе №5 и стреляет в люстру. Она разбивается, но не падает.


Акт 2.
На Маскараде вместо лестницы мы видим роскошную залу с лепниной и росписью. Кое-где появились новые костюмы, причем Мег вместо брюк нарядили в очень странную юбку.

На сцене появляются Рауль и Кристина. Они ругаются, Рауль очень зол. Он едва не кричит на Кристину, искренне не понимая, что за глупости она придумывает и зачем им играться в тайную помолвку. Кристина напугана и растеряна и кротко просит его не ругаться. Рауль в какой-то момент резко разворачивается к ней, словно сейчас снова закричит, но соглашается.

В самый разгар праздника в зале появляется мужчина в красном костюме и изящной маске, в котором сложно признать Призрака Оперы. Он не наводит ужас перед неизвестностью, скорее - вполне обоснованный страх перед вполне реальными вещами, которые он как человек (и весьма могущественный), может сделать. В этот момент даже обитатели Оперы не видят в нем оперное привидение.

Кристина снова оказывается в его власти. Она медленно подходит к нему, и стоящий в стороне Рауль недоуменно наблюдает за этим, не зная, сорваться и броситься ему на Призрака или остаться в стороне. Когда он пытается задержать Призрака, тот бросает на землю рядом с ним взрывающиеся огненные шары и уходит.

Что меня особенно удивило – сейчас Мег тоже отворачивается от Кристины.

Сцена меняется, мы снова видим один из коридоров Оперы, который быстро трансформируется в кабинет директоров. Пока руководство Оперы во главе с Раулем и с Карлоттой на подхвате обсуждают хитроумный план по захвату Призрака (в Рауле сейчас играют такие ненависть и азарт, что он не рассматривает и вероятности поражения), Кристина находится на грани истерики. Она кричит, но никто не слышит ее и не замечает.

Рауль смотрит на нее с отеческим снисхождением, берет ее за плечи и мягко успокаивает, как неразумное дитя. Почти рыдая, она в сердцах дает ему пощечину, крича, что он поклялся защищать ее. Он отворачивается, машинально касаясь лица ладонью, но Кристина тут же бросается в его объятия, хватая его за руки и заглядывая в глаза, и умоляет не заставлять ее делать этого. Она растеряна, когда говорит о Призраке, но в ней уже не остается любви к нему – только непонимание, как он мог предать ее.

Сцену репетиции удлинили, теперь весь хор учит Пьянджи петь. Когда пианино начинает играть, Кристина отступает и оказывается вытесненной из хора, с вызовом пропевающего слова песни ей в лицо, и она убегает.

На кладбище теперь нет мавзолея, но есть два огромных креста (один из них – надгробие Дааэ) и статуя ангела. Кристина потеряна, сломлена, она почти плачет. В Wishing You Were Somehow Here Again она обращается к своему отцу, прильнув к его могиле, словно бы забывает, что Призрак, ее Ангел, - не он. Она не зовет его, она просто хочет, чтобы все закончилось.

Что касается исполнения Оливии, это одно из самых красивых и трогательных из тех, что я слышала.

В этот момент из-за статуи появляется Призрак. Он подходит к Кристине и неуверенно начинает говорить. В первый раз он растерян и нежен с ней. И вновь он похож на отца, пытающегося вернуть и успокоить свое заблудшее дитя. Он слаб – он слишком хорошо осознал, что почти потерял ее.

И у него почти получается. В этот момент Кристина готова довериться любому, кто избавит ее от ноши, что возложили на нее двое мужчин, которым она доверяла. Мужчин, которые обещали защищать и оберегать ее – и предали, слишком увлеченные собой.

Словно бы вспомнив это, из последних сил она старается противостоять Призраку. Они стоят по разные стороны сцены, но между ними словно бы находится магнит, от которого Кристина пытается уйти. Когда она готова сдаться, появляется Рауль. И он снова открывает соперничество в опеке над ней. Подбежав к Кристине, он кричит, чтобы она послушала его, и пытается забрать ее себе. Кристина оказывается посередине сцены, лицом к Призраку, чуть глубже, слева, стоит Рауль, и справа, ближе всех к зрителю – Призрак.

Какое-то время они будто находятся в трансе, но затем Рауль бросается вперед. Призрак швыряет огненные шары, но осторожно, так, чтобы только напугать, и, поняв это, Рауль хватает его и прижимает к ограде. Когда он оказывается отброшенным назад, он пытается увести Кристину. Призрак взбешен – его игра куда тоньше и изящней, но он не может даже сравнять счет.

В Рауле не остается уже ничего, кроме азарта. Это даже не ненависть к существу, которое могло навредить его любимой женщине – только жажда получить добычу. В напряжении, но с особым наслаждением, он отдает приказы жандармам.

Декорации к The Point Of No Return не слишком изменены, но упрощены. Спальня теперь находится слева, а стол стоит посередине сцены. И по этому столу, с таким разрезом на платье, что парижским джентльменам не было нужды идти на балет, всю сцену с удовольствием прыгает Кристина, то прогнувшись, то прильнув, то усевшись на стол прямо перед Призраком, так, что ее ступни оказываются по обе стороны от его бедер. Забыв об оригинальной постановке, где этот эпизод куда более приятен глазу, я постараюсь подойти к ней объективно.

Исполняя свою партию Призрак с животным наслаждением и триумфом наблюдает за Кристиной – это словно его месть за то, что она не стала его по-хорошему. Ему нравится видеть, как она унижена. И одновременно это месть Кристины обоим своим мужчинам, которых, как оказалось, куда больше заботят они сами. Она будто бы кричит им: «Посмотрите, что вы со мной сделали!» и с удовольствием бросается в объятия сценического Дон Жуана.

Кстати, здесь мне совсем не кажется, что Кристина не поняла, кто перед ней.

Когда же она начинает петь, едва не распластавшись перед Призраком на столе, он отворачивается и роняет голову в ладони. Его плечи опущены, и он словно мечтает, чтобы всего этого не было. Кажется, только сейчас он понял, что происходит, и он никогда не сможет простить себе то, что заставил ее сделать. Но они напоминают друг другу – they passed the point of no return, и Кристина срывает с него капюшон.

Призрак не может больше продолжать эту игру – она уничтожила все то, что он любил и все, чем он жил. Он и не хочет ее продолжения. Он просто хочет уйти, вернее, убежать – но ему не дают жандармы, выбежавшие на сцену и перекрывшие ему все пути отступления. Тогда он, в отчаянии, решается сказать Кристине то, что должен был с самого начала – без всех игр. Когда он смотрит на нее, подбегает к ней, надевает на ее палец кольцо, ружья в руках жандармов медленно опускаются.

Теперь он понял, что должен был делать, но для Кристины это слишком поздно. С гневом, с ненавистью, с желанием уничтожить его, она срывает с него маску, и тогда ему ничего больше не остается. Он просто утаскивает ее в свое подземелье.

Кстати, новый грим Призрака смотрится великолепно.

Мадам Жири тащит Рауля ко входу в подземелье, и ей приходится почти умолять его – он находится в ступоре, и ему кажется, что он не должен доверять ей. А вот Мег, недовольную тем, что о ней снова забыли, приходится оттаскивать вдвоем.

Кристина больше не видит в Призраке ни отца, ни ангела, ни чудовище. В ее глазах он стал слаб – и это то, что она не может ему простить. Сам он уже совсем не понимает, что делает и что происходит с ним.
И, наверное, ему на руку появление Рауля – теперь обвинять можно кого-то еще. Рауль вбегает в комнату (решетки там больше нет) и бросается к Кристине. Он слишком много внимания уделяет обниманию и утешению лежащей на полу Кристины и заправке волос ей за ушко, так что забывает наказ мадам Жири держать руку на уровне глаз. Очень опрометчиво, потому что Призрак принял предложение отыграть финал.

Еще раз я хочу восхититься чуткостью и эмоциональностью Оливии. Ни на одну секунду не возникает ощущения, что кто-то из этой тройки не чувствует партнера - втроем они создают идеальный фон друг для друга, так, что каждый может раскрыться.

Призрак требует, чтобы Кристина делала выбор. Она не может – где-то в глубине души она любит его. И она хочет подарить ему немного своего тепла – возможно, затем, чтобы окончательно убить его.

Кристина целует его, и Призрак льнет к ней, перебирает руками ее волосы. Затем, сломленный, он падает на колени, и Кристина обнимает его. Это больше, чем он может вынести. Он пускает искру в веревку, держащую Рауля, и у него и в мыслях нет ему навредить. Он прогоняет их и требует – или умоляет, - чтобы они поклялись, что он может остаться в покое. Они уходят, и Призрак берет с манекена фату и садится на край кровати. Затем начинает играть обезьянка, и он бессильно подползает к ней.

Он хочет, чтобы все просто закончилось, но Кристина снова возвращается. Она просто смотрит на него, и Призрак в последний раз признается ей в любви. Ни один из них не делает шага навстречу, даже не протягивает руку. Призрак прикован к месту и он ждет, что Кристина подойдет к нему, но она просто оставляет кольцо на столе и уходит. Затем уходит и Призрак. Он надевает черный плащ, скрывающий его фигуру, но в этом момент в его подземелье врывается озлобленная толпа, готовая убить его на месте. Мег спасает его. Она бросается к нему, хватает его за плечи и закрывает собой. Несколько секунд они стоят так, когда Мег понимает, что под плащом ничего нет. Изумленная толпа отступает, и она поднимает к ним его маску.

Сканы фото макетов:

Элементы декораций:

 12 июня 2012 г.

Автор рецензии: ©Маргарита Киселева
Автор страницы: Анастасия

Источники информации:
Сканы программки и брошюры тура 2012 г. предоставлены Маргаритой Киселевой.

Текст дан с сохранением стилистики автора рецензии.
Мнения, высказанные в рецензии, могут не совпадать с мнениями авторов информационного ресурса.