Все фотографии можно УВЕЛИЧИТЬ, кликнув на них:

Призрак - Дмитрий Ермак, Кристин - Мерцедес Чампаи

Мерцедес Чампаи

Кристин - Мерцедес Чампаи, Рауль де Шаньи - Евгений Зайцев

(*) Призрак - Дмитрий Ермак, Кристин - Мерцедес Чампаи. 23.04.15

(*) Рауль де Шаньи - Евгений Зайцев, Призрак - Дмитрий Ермак, Кристин - Мерцедес Чампаи. 23.04.15

Главная отличительная черта Кристины Даэ в  трактовке Мерцедес Чампаи, это, на мой взгляд, её юность и непосредственность реакции. В этой Кристине более, чем в других, виденных мною,  проглядывают тинэйджерские черты Кристины, она ещё не "взрослая", и потому порой в её движениях заметна очаровательная неловкость - не неуклюжесть, поймите меня правильно! - а именно та незаконченность движения, когда поза фиксируется на стадии "очаровательно и чуть по-детски" (на сцене она несколько раз стояла носками внутрь, как стоят еще девочки, а не взрослые, зрелые девушки), и носочки в хореографических движениях "не тянутся" до предела (в отличие от остальных балеринок  или той же Мэг). 

И эта Кристина довольно-таки робкая, несколько скованная в общении "со старшими" особа, она робеет и норовит сделать реверанс даже перед Мадам Жири, которая в исполнении Елены Чарквиани вполне себе  человечна и достаточно опекунски настроена, хотя и строга. Эта Кристина пугливо вздрагивает от громких звуков, а уж на начальство посматривает и вовсе неуверенно.

Тем более четко и психологически достоверно отрабатывает Мерцедес Чампаи постепенное "взросление" своей Кристины. Я, пожалуй, ещё ни разу не видела такую тонкую и убедительную трактовку формирования персонажа, его развития от начала к финалу.

Удачно вокализируя в конце центральной арии  "Призрак Оперы" Кристине-Чампаи удалось предельно наглядно передать мотивацию, которая характеризует состояние Кристины в этот момент, ведь она как бы воплощает собой "голос Призрака" и говорит об этом в романе у Леру: "...я сама не узнаю себя, когда пою".

Не часто удаётся увидеть столь выразительную передачу внутреннего состояния бытия  в момент слияния его двойственности и  медитативности, и в то же время глубокого потрясения от ощущения воистину криптестетической формы сопереживания-страха - Мерцедес Чампаи это удалось. Браво, брависсими!

На протяжение всей своей роли Кристина-Чампаи пытается словно разобраться в себе, в своих чувствах, она вслушивается и всматривается в себя очень внимательно, напряженно. Необычайно высокий процент самокопания у этой Кристины.

Запомнилось, как, произнося фразу о том, может ли она предать своего учителя, Кристина внезапно словно отстраняется от происходящего, отдаляется от группы уговаривающих её  - и как это у неё получается, если Мерцедес Чампаи и с места не сдвинулась? - и создаётся полное впечатление, что её Кристина остаётся одна, физически одна, на пустой сцене, так она погружается в тайники своего сознания, силится понять, а что же она действительно сама-то хочет? Хорошо сыграно, полное погружение.

И тем более контрастно впечатлило поведение Кристины-Чампаи в финальной сцене, тем разительнее выглядело её противостояние Призраку. Оно  было мотивировано не испугом смятенной девушки в этой навалившейся на её мечтательную "головку в облаках" экстремальной ситуации, нет, потрясенная темной сущностью, вдруг открывшейся в её Учителе и Ангеле Музыки, Кристина-Чампаи   переживала скорее за него, за Призрака. Сама она с этого момента Призрака не боится, с фатой, надетой на неё Призраком, она разделывается  в три приёма - оп-ля так, так и вот так!!! - сминая и отшвыривая под ноги Призраку таким  решительным макаром, что Призраку впору испугаться самому.

В тот момент, когда Кристина, распростерши руки в жесте защиты, загораживает Рауля от Призрака, Кристина-Чампаи так всматривается в глаза Призраку, что совершенно ясно - она старается "высмотреть", найти в нём "того самого, прежнего", и Призрак тут это улавливает и отступает именно смутившись этого взгляда, который больше, чем что-либо иное, заставляет его "опомниться".

Он же хотел, чтобы Кристина "разглядела" настоящего Его под маской уродства, а оно вон как получается, вот какого Его она видит... горькая ирония... Очень интересная психологически получилась сцена.

В финале я окончательно пришла к выводу, что никогда ни одна Кристина из мною виденных не выглядела настолько близкой к тому, чтобы осуществить мечту многочисленных поклонниц Призрака Оперы и в финале всё же остаться с Призраком. В игре Кристины-Чампаи до последнего момента оставалась такая возможность, и Чаши Весов словно бы  колебались - куда качнуться. Раулю пришлось буквально утаскивать буквально вросшую в пол Кристину, глядящую на Призрака огромными, полными слёз глазами.

Вокал Мерцедес Чампаи произвёл на меня хорошее впечатление, она пела легко, пленяя свободно льющимся как прохладный ручеек в жаркий день, голосом.

Мэг - Валерия Мигалина, Кристина - Мерцедес Чампаи

Кристина - Мерцедес Чампаи, Маскарад

Кристина - Мерцедес Чампаи,  Графиня

Кристина - Мерцедес Чампаи, паж Серафимо в Il Muto

Кристина - Мерцедес Чампаи, паж Серафимо в Il Muto

Кристина - Мерцедес Чампаи, паж Серафимо в Il Muto

Кристина - Мерцедес Чампаи. Аминта в "Дон Жуане"

Кристина - Мерцедес Чампаи.  Аминта в "Дон Жуане"

Кристина - Мерцедес Чампаи Финал

БОНУС. Другие роли и Закулисье:

Мерцедес Чампаи - Принцесса в "Ганнибале"

Мерцедес Чампаи, Принцесса в "Ганнибале"

Мерцедес Чампаи - маска в Маскараде

Мерцедес Чампаи, репетиция репетиции

Мерцедес Чампаи - Принцесса в закулисье

Мерцедес Чампаи, маска в Маскараде

Принцесса - Мерцедес Чампаи, Месье Фирмин - Юрий Мазихин

Призрак Оперы - Дмитрий Ермак

Напоминаю, что в этой рецензии я прежде всего уделяю внимание Мерцедес Чампаи, а так как впечатления от игры Дмитрия Ермака подробно описаны в рецензии от 12 апреля и с тех пор каких-то существенно новых нюансов  у него еще не успело появиться, то в этой рецензии его исполнение в основном рассматривается через призму взаимодействия его Призрака с Кристиной-Чампаи.

Хотя дуэт Мерцедес Чампаи-Дмитрий Ермак не столь устоявшийся, как Ермак-Котова или Ермак-Бахтиярова, он звучит приятно  и взаимодействие в игре их в этом сочетании получается удачное.

Особенно, как я уже упоминала выше, впечатляет финальная сцена Призрака-Ермака и Кристины-Чампаи.

Впрочем, исполнение ими "Мы пересекли черту" также прозвучало весьма выразительно. Кристина-Чампаи так шарахнулась от Призрака, ощутив щекой его маску через ткань капюшона, что даже самый наивный и недогадливый зритель понял, наконец, кто там скрывается! Это добавило искры поистине стенобитной страстности Призрака-Ермака в этой сцене.

Та подавленная чувственная энергетика Призрака-Ермака, с которой он,  сидя на скамье, слушая игривые Аминтины речи и рукой левой усмиряя дрожь правой,  неодолимо тянущейся к Кристине (да, рейтинг 18+ тут как тут!), взрывным образом трансформируется в то, что Призрак чуть ли не "на прыжке" сгребает  убегающую Аминту-Кристину и притискивает её к себе. И тут же отпускает, и видно, насколько Призраку-Ермаку это трудно сделать. Не понятно, как после подобной обжигающей вспышки страсти он ухитряется связно и почти спокойно спеть Кристине о своей "нетребовательной" любви: "...вот всё, о чём прошу..."  Велико чувство самоконтроля у  Призрака, ох, велико.

В то же время  Кристина-Чампаи перед тем, как разоблачить Призрака и сорвать с него маску, напряженно всматривается в его глаза, так же, как она будет вглядываться в Финальной сцене - она ищет ответы и на свои вопросы. Проглянуло то самое "колебание Весов"...

Чтобы подытожить:  Дмитрий Ермак был так же великолепен, как и 12 апреля сего года.

Рауль де Шаньи - Евгений Зайцев

Взаимоотношения Кристины-Чампаи и Рауля-Зайцева также определены подростковой непосредственностью её Кристины. Так радостно и оживленно включается Кристина-Чампаи в воспоминания о детской дружбе с Раулем, что кажется, в этих воспоминаниях персонально  сам Рауль как таковой занимает менее важное место, нежели детские игрушки и реалии крошки Лотти.

Она и общается с Раулем больше как с другом детства, чем как с ухажёром, и этот оттенок находит логическое завершение в их объяснении в сцене на крыше Оперы, когда после любовного признания Рауля Кристина-Чампаи в первый момент словно бы удивлена, и лишь миг спустя радостно принимает виконтовы чувства. В дальнейшем у них уже развивались классические любовные взаимоотношения, в меру эмоциональные.

Директора, Карлотта и остальные

Ирина Самойлова, Карлоттой которой нельзя не любоваться, была ярка и искрометна в своей примадонскости - как и всегда. При этом она умиляла своим внимательным отношением к Пьянджи - Оганесу Георгияну - за вокал которого Карлотта искренне по-партнерски переживала, показывая это всеми возможными способами.

Признаюсь, я с удовольствием отметила, что роль месье Андре в этот вечер играет Сергей Сорокин. Его впечатлительный и весь такой сверх/трепетный директор очень меня забавляет. Сорокинский месье Андре порхает от примадонны, после парочки слов с коей он настолько разволнован, что смахивает реальную слезу умиления с глаз, к своему прагматичному коллеге месье Фирмину, искренне желая всех и вся в своей Опере видеть в состоянии полного благорастворения воздухов.

При этом его тонкие усики так трогательно подкручены вверх, что ни с кем иным, как с бабочкой, сравнить его просто невозможно. Мотылек - чистый зефирный мотылек. Месье Фирмин - Юрий Мазихин - смотрит на всю эту трепетность так, как будто месье Андре сбрендил, а он всеми силами пытается не допустить дальнейшего развития его сумасшествия.

Дирижировала оркестром Мариам Барская.

Фойе: маски, маски, маски... очень много масок

(*)

(*)

Публика: приятно было невольно подслушать разговор, который вели за моей спиной в антракте какие-то англоговорящие зрители (судя по акценту - англичане). Если коротко -  московскую постановку они явно оценили, и это было приятно, так как судя по контексту, отличавшемуся упоминанием имен певцов и артистов мюзиклов, собеседники в мюзиклах явно ориентировались и разбирались.