Каст представления /  Russian Cast , Moscow  04/11/2014:

Призрак Оперы - Дмитрий Ермак

Говоря о Призраке Дмитрия Ермака стоит сразу выделить его яркую черту - он очень романтический по своей натуре Призрак. Порой от него даже веет легким байронизмом. Видно, что он  не играет в романтику и не  симулирует ее, он ею пропитан, он ею живет, его просто переполняет эта летящая вовне, возвышенная энергия.

Вокальное исполнение Ермака этому как нельзя лучше соответствует -  у него красивый тембр, со своей индивидуальной окраской, эмоциональный выразительный вокал, создающий порой чувство парения где-то над землей.   Его романтизм явственно ощущается с самого первого момента его появления на сцене - то, как он правит лодкой, как помогает Кристине выйти из нее, как откидывает шляпу и скидывает плащ, как исполняет девушке "Музыку Ночи". 

(И тут зрителю раскрывается еще одна черта характера его Призрака - он очень трепетен).

В тот момент - классический момент мюзикла, - когда Призрак одной рукой обнимает Кристину, стоя у нее за спиной, а девушка погружается в состояние зачарованности, закрывает глаза и склоняет голову к нему, Призрак  вздыхает с придыханием - и это весьма явственно слышно. Настолько важен, невозможен и чудесен для него этот миг.

И в конце данной сцены, когда Кристина уже заботливо укрыта плащом,  а сам Призрак вытягивает последнюю ноту, вздымая руку вверх, он также с волнением  заметно вздыхает в конце. Безусловно, в этот момент он находится в состоянии полнейшего упоения. Еще немного и, наверное, воспарит.

Все фотографии можно УВЕЛИЧИТЬ, кликнув на них:

Призрак - Дмитрий Ермак, MOTN.

Призрак - Дмитрий Ермак, MOTN.

Призрак - Дмитрий Ермак, MOTN.

Призрак - Дмитрий Ермак, MOTN.

Призрак - Дмитрий Ермак, MOTN.

Призрак - Дмитрий Ермак, MOTN.

Призрак - Дмитрий Ермак, MOTN.

Неудивительно, что на  следующее утро, играя на органе, Призрак пребывает просто в ожесточенно-творческом экстазе, вкладывая его в процесс творения музыки -  видно, что  когда он окончил играть, его руки слега дрожат, вибрируют, словно музыка еще у него "на кончиках пальцев" и гудит в его крови, жилах. Естественно, срывание маски убивает весь этот возвышенный настрой в один миг, Призрак гонится за Кристиной, падает на колени и, повернувшись к испуганной девушке, протягивает руку, силится объяснить, но тут чувство равновесия его явно подводит, и он падает уже на живот и вот тогда полезет к ней.

Ермак прекрасно отыгрывает горе и боль и удивление, когда Кристина возвращает ему маску - неверие, легкий свет в глазах "а может...." - и все резко обрывается, он словно бы сам себя осекает. Призрак почти скороговоркой с горечью выпаливает девушке, что им надо идти, так как директора по ней будут скучать, и стремительно убегает с Кристиной прочь из своего логова.

В сцене постановки Il Muto, на Карлоттины оскорбления в адрес Кристины  (по поводу жабы)  Призрак-Ермак реагирует поначалу снисходительно холодно, мол, "ах так, ну что же, мадам, ну я вам сейчас устрою".

Как только Карлотта срывается в своё беспомощное кваканье, Призрак начинает издевательски аплодировать ей, разражаясь жестоким, едким, но при этом весьма светски сдержанным смехом. Точно также он смеется и в сцене с тенью Призрака, пугающей балерин перед явлением повешенного Буке. По контрасту - на "Золотом Ангеле" - он совершенно раздавлен, почти плачет голосом. И когда обрушивается люстра тут-то он уже хохочет заливисто и безумно.

В качестве Красной Смерти у Ермака проскальзывают мягко снисходительные, несколько ядовитые нотки, как будто он говорит с полными дураками или же нерадивым ученикам повторяет урок.

Особенно великолепно в его исполнении звучит  фраза " предписания мои я прошу Вас выполнять, иль Вам не только люстру здесь придется поменять".

На кладбище, когда внезапно вбегает Рауль, Призрак немедленно начинается раскатисто смеяться, издевательски-добродушно -  "ну надо же, еще и этот заявился" - и переходит к азартному подначиванию Рауля, мол, "подходите, подходите, попытайте удачу", как зазывала на каком-нибудь ярмарочном аттракционе. Его жесты при этом резки, точны, подчеркнуто театральны.

"Мы пересекли черту" и постановка оперы Призрака. Тут снова в полной мере можно полюбоваться трепетностью Призрака-Ермака, причем уже не просто романтично-возвышенной, а чрезвычайно страстной, чувственной. В те моменты, когда Призрак в балахоне сидит на приснопамятной скамейке, слушая, что поет Кристина-Аминта, он не просто весь дрожит, он периодически вцепляется пальцами в скамейку, подается в сторону девушки (причем столь стремительно, что даже возникало опасение, что вот он сейчас просто упадет с этой скамьи).

А в какой-то момент он необыкновенно трогательно поглаживает скамейку подле себя, повернувшись к Кристине-Аминте, с надеждой, что может быть она подойдет и присядет рядом с ним. Когда же подмена вскрывается и Призрак (без капюшона) просит Кристину разделить с ним жизнь, им опять овладевает дрожь, но уже нервная, растерянная. Ну а что дальше - уже известно. Кристина сорвала маску и Призрак уволок ее прочь.

В финальной сцене Призрак буквально выволакивает Кристину на сцену, чуть ли не швыряя ее вперед перед собой. Вся та возвышенная его энергия  переродилась, поменяла полюса, произошло полное затмение.

Призрак до въедливости  пунктуален и четок в своем разговоре с Кристиной, в надевании на нее фаты, во всучивании ей свадебного букета - он словно планомерно выполняет пункты намеченного им давным-давно списка-плана. Однако долго себя "в точке" Призраку не получается держать, является Рауль... и все.

В резко-завораживающей пластике Призрака-Ермака, в его интонациях появляется страшноватая, холодная жадность - при этом  короткими, четкими жестами он словно бы с упоением расставляет все точки над "i" (во всем этом есть нечто продуманно-структурное, архитектурное, нечто математически выверенное - безоговорочно представляешь, как такой Призрак проектировал, чертил и создавал  персидскому шаху лабиринты из зеркал. Как будто Рауля он тоже уже представил, спроецировал на воображаемую бумагу и поделил в виде сечений и секторов).

Вот Рауль явно уже наскучил ему своими требованиями и мольбами, и Призрак впускает юношу: "Проходи же... виконт", - слово "виконт" он произносит удивительно ровно и спокойно, но при этом часть лица у него резко и презрительно кривится на сторону, это занимает всего мгновение. Рауль-то этого не замечает, Призрак стоит спиной к нему, а вот зритель видит, насколько Рауль "достал" Призрака.

Рауль подвешен в Пенджабском лассо, Призрак требует у Кристины решения, вцепившись в девушку, почти роняя ее на пол - и когда Кристина гневно бросает ему в лицо про черноту в душе Призрака - вот тогда вся та энергия, которую он упорно запирал в себе в начале финальной сцены, начинает выплескиваться, его трясет с ног до головы, трясутся руки, его пригибает к земле, заносит, пока, наконец, он не кидается к трону.

Кристина молит его, и на ее мольбы Призрак склоняется к девушке близко-близко и спокойно, обыденно, словно просто констатирует факт, произносит "ты испытываешь мое терпение", а затем резко и страшно  - как удар - кричит "Выбирай!!!"  и вскакивает с трона, становясь к Кристине спиной.

Кристина собирается с духом, а Призраку совсем тяжело - он нервно проводит рукой по горлу, поправляет галстук-бабочку, слегка оттягивает воротник сорочки, как будто тот его душит, потом приглаживает рукой остатки волос на голове, проводит рукой по манишке, приводя ее в порядок, и сцепляет трясущиеся руки в замок - и все, дрожь прекращается, он  буквально "берет себя в руки" и с абсолютно достойным видом замирает.

Что бы то ни было дальше - он себя контролирует!

Поцелуй Кристины обрушивается на него как лавина, сила эмоций его полностью сметает. Потрясенный, как во сне, он идет, пошатываясь, к противоположному краю сцены, очень-очень далеко от Кристины, затем возвращается, освобождает Рауля. Слишком, для него это - слишком. Срывающимся голосом он просит оставить его и уйти. Полупридушеный Рауль, опирающийся на Кристину, еще как-то порывается что-то там ему сделать-показать, но Призраку настолько все равно, что он чуть ли не отмахивается от него.

Он продолжает просить, пока не кидается на влюбленных, чтобы хоть так прогнать их прочь, из груди у него вырывается  душераздирающий вопль уже в полный голос: "Оставьте меня!!!!!"

Заигравшей музыкальной шкатулке Призрак напевает с горькой самоиронией и улыбкой, как шутку старому другу, шутку, понятную только лишь им двоим.

После признания и возвращения Кристиной кольца, он медленно идет, опускается на колени и берет фату, держа ее  перед собой на протянутых руках, словно бы это он несёт саму Кристину на руках, слегка покачивая, как будто баюкая ее, и нежно, трепетно, чуть касается воздушной ткани своей щекой. Момент обыгран Ермаком тонко и необычайно трогательно.

Последняя музыкальная фраза вослед уплывшим влюбленным - и он исчезает в троне!

На поклонах Дмитрий Ермак сорвал оглушительные аплодисменты.

Кристин Даэ - Елена Бахтиярова

Кристина-Бахтиярова  прежде всего впечатляет своей абсолютной нежной, эфемерной хрупкостью.

Она не только  мечтательная девушка (как Кристина Тамары Котовой), она практически живет в сказке - вернее очень-очень хочет в нее верить.

Кристин - Елена Бахтиярова

Кристин - Елена Бахтиярова

Кристин - Елена Бахтиярова

Кристин - Елена Бахтиярова

Елена Бахтиярова и Евгений Зайцев

Кристин - Елена Бахтиярова

Елена Бахтиярова и Евгений Зайцев

Елена Бахтиярова и Евгений Зайцев

Это создается и вокальным исполнением (Бахтиярова прекрасно поет, у нее нежный, серебристый тембр и богатая эмоциональная палитра - вокал Бахтияровой у автора вызывает ассоциации с прелестным серебряным колокольчиком, в то время как у Котовой - с очаровательным золотым колокольчиком) и игрой, и внешностью (Елена Бахтиярова совершенно обворожительна, точно куколка).

В результате поначалу ее Кристина вся во власти грез - когда она танцует в постановке оперы "Ганнибал" и ей предоставляется возможность спеть главную партию - особенно трогательно выходит у неё момент, в котором месье Рейе показывает ей партитуру, а потом по-быстрому и бесцеремонно захлопывает тетрадь, а растерянная Кристина остается стоять несколько мгновений, как будто даже толком не успев посмотреть, с какого же момента ей петь.

Тем не менее "Думай обо мне" она исполняет превосходно, с поэтической легкостью.

После представления Мадам Жири приносит ей записку Рауля - и Кристина благодарит её легким изящным  реверансом. Выглядит это ни капли не жеманно или приторно, а очень естественно для такой Кристины - она хочет верить и верит в сказку, где всё должно быть красивым и милым, люди должны быть куртуазны, где есть романтика и где, конечно же, живет Ангел Музыки,  "Ангел из папиной сказки" (ее разговор сначала с Мэг, а потом и с  Раулем про Ангела Музыки просто весь лучится ее искренней верой в этого Ангела). И в этой сказке будут те, кто о ней обязательно позаботится.

Не удивительно, что Кристина идет за Призраком сквозь зеркало - в "волшебное зазеркалье" - и с опаской, удивлением, смешанным в то же время с восторгом, путешествует по озеру, залитому светом свечей, на лодке, которой правит таинственный незнакомец.

В сцене на крыше с Раулем было видно, что Кристина никак не может примирить все эти ужасы с ее былыми видениями и мечтами. Поэтому заботливый, утешающий ее виконт Рауль, искренне обещающий о ней позаботиться, ей был необходим просто как глоток свежего воздуха.

С таким Раулем все снова становится для нее понятным и умиротворенным, снова возвращает ее в параметры ее собственной сказки - красивый, благородный юноша, который ее любит, который будет ее охранять (причем, к счастью Кристины, этот Рауль действительно такой).

Сюда же отлично вписывается и то, как романтично кружит Рауль девушку, и как она просит его "жди меня, мой милый, с каретой у дверей" (как же ещё, ведь в сказках доблестные  герои-рыцари должны обязательно увезти свою даму сердца на лихом коне... или на конной упряжке) и как она, улыбаясь, уходит с Раулем под руку, на несколько мгновений склонив голову ему на плечо.

При совещании у директоров с разработкой планов по поимке Призрака во время постановки его оперы и использованием Кристины в этих целях, девушке опять приходится вникать в неприглядную и суровую реальность - она мужественно собирает волю в кулак, дает отпор Карлотте, не хочет подвергать свою жизнь опасности и быть разлученной с любимым Раулем, но и не желает вот так прямо подставлять того, кто был ее учителем, пускай он и оказался совсем другим, нежели она себе представляла.

Бахтиярова прекрасно отыграла все смятение и отчаяние Кристины в этот миг. Позже, уже после постановки оперы "Дон Жуан", когда Призрак утаскивает ее за собой, Кристина оборачивается, пытается вырваться и тянется свободной рукой к Раулю (точно так же, как ранее, у зеркала она тянулась к Призраку - этой девушке необычайно нужна и важна поддержка сильного человека), но у нее не получается вырваться из мертвой хватки Призрака.

В финальной же сцене Кристина-Бахтиярова окончательно распрощалась с какими бы то ни было иллюзиями в отношении Призрака и хочет спасти своего возлюбленного Рауля, при этом по своей женственной мягкосердечности жалея Призрака.

В отличие от Кристины-Котовой она так яростно не встает преградой между Раулем и Призраком, а старается больше взывать к добрым началам в душе Призрака и остановить его словесно. А когда Рауль наконец получает свободу, старается всячески привести его в чувство и поддержать.

У Бахтияровой и Ермака образовалась прекрасная сценическая пара Призрак-Кристина: с таким возвышенным-трепетным-романтическим Призраком как нельзя лучше сочетается эта милая, воздушная, верящая в сказку Кристина.

Рауль де Шаньи - Евгений Зайцев

Евгений Зайцев, отлично зарекомендовавший себя в этой роли, прекрасно, как показал данный актерский состав, адаптируется к своим сценическим партнерам.

С Кристиной-Бахтияровой он остается все тем же хорошим, благородным виконтом, но в его характере проявляется больше авторитетности (потому что такой Кристине больше подходит именно это).

Евгений Зайцев и Елена Бахтиярова. Маскарад

Евгений Зайцев - виконт Рауль де Шаньи

Евгений Зайцев. Маскарад

Евгений Зайцев и Елена Бахтиярова. Маскарад

Так в сцене на крыше он пытается сначала уговорить Кристину, внушая, что Призрак - это все выдумки и более ничего, - но затем видит, насколько сильно в это верит Кристина и как она боится и в каком смятении, и тогда Рауль-Зайцев меняет подход, начинает вслушиваться  еще больше, более внимательно, и старается говорить с ней еще более серьезно и в то же время заботливо, показывая девушке, что он понимает, слушает ее и намерен разрешить эту проблему и развеять  её страхи.

У Зайцева в этот момент совершенно прекрасная мимика - эти переходы от тревоги в серьезное/участливое/прокникновенное выражение, решимость и нежность.

Также Зайцев продолжает работать над нюансами в роли и ищет разные средства, чтобы показать многогранность своего Рауля и его умение работать с людьми.

Так, в первой сцене чтения записок, во время всеобщих восклицаний, он в какой-то момент подходит к разобидевшимся Карлотте и Пьянджи и уже с ними обоими пытается поговорить-договориться и найти контакт (и вполне успешно, они начинают его слушать).

В сцене, когда Призрак утаскивает Кристину во время постановки оперы "Дон Жуан", Рауль, помешавший полицейскому выстрелить им вслед, кидается за Призраком и любимой девушкой с такой отчаянной прытью, что директора оба перехватывают его под руки и удерживают, напрягая все свои директорские силы.

Директора, Карлотта и остальные

Юрий Мазихин и Алексей Бобров продолжают оттачивать свои роли.

Так Мазихин-месье Фирмин еще больше добавил в свою игру аспектов характера своего персонажа, а именно - педалировал его прагматично-материалистический подход ко всему, например, при первом появлении директоров, пока месье Андре больше уделяет внимания артистам, месье Фирмин заинтересованно осматривает и оценивает взглядом золотой декор Оперы, пол, даже проводит по нему тростью, а потом осматривает эту трость, словно хочет понять, насколько пол на сцене вообще чистый.

А затем любовно оглаживает, полирует набалдашник своей трости, сделанный в форме собачьей головы - и этот мелкий штришок даёт большой простор для предположений - либо месье Фирмин просто гордится изяществом резного набалдашника и дороговизной своей трости, либо набалдашник запечатлел домашнего любимца г-на директора, и Фирмину просто приятно иметь его всегда с собой.

Ирина Самойлова также немного поиграла с интонациями - так в сцене уговоров Кристины спеть в опере Призрака, Карлотта в этот раз произносит "да она безумна" с бόльшим испугом и тревогой, нежели прежде. В остальном Самойлова играла так же, как и ранее, т.е. также великолепно.

Ещё стоит отметить, насколько "говорливыми" вообще являются персонажи российской постановки - так, например, артисты, балерины, рабочие сцены - хоть во вторых, хоть в третьих рядах, произносят какие-то фразы гораздо громче, чем это принято на Уэст-Энде или Бродвее (балерины громче обсуждают новость о том, что Рауль теперь - патрон Оперы, или что они видят тень Призрака и боятся её,  у директоров много словесных связок, например месье Фирмин после фразы в начале сцены Маскарада о том, что, мол, жаль, что "Призрак появиться не успел", отбегает в сторону,  достаточно громко комментируя себе и месье Андре: "ой, а вот это я зря сказал").

По-прежнему ведется работа над усилением акцентов - на этот раз большой упор делался на провоцирование страха у публики или, вернее, на более наглядное для зрителей обозначение, что вот "здесь надо бояться".

Так, в сцене Маскарада, когда является Красная Смерть, некоторые из костюмированных гостей более подчеркнуто трясутся в ужасе, некоторые даже на пол валятся - как сделала группа сбоку у левой кулисы, - причём наряженная обезьянкой девушка в этой группе аж ножкой при этом дрыгала - вот как напугалась, бедняжка!

Такое же усиление эмоциональных акцентов произошло и в сцене репетиции оперы "Дон Жуан". Сначала месье Рейе как всегда пытается объяснить Пьянджи как следует петь, Карлотта пререкается, а Мадам Жири напоминает, что композитор может при сём присутствовать, чем заставляет Карлотту приутихнуть и призадуматься. Затем месье Рейе резко захлопывает фолиант с партитурой, и вот тут несколько артистов  хора в задних рядах вскрикивают и аж приседают, один из них - причём самый высокий и массивный из всех господин - картинно хватается за сердце,  и потом,  когда источник громкого звука всем становится ясен, все облегченно шумно вздыхают.

В плане зрительских реакций по-прежнему остается неподъемным момент с люстрой - после ее падения в конце первого акта зрители в зале не знают, как реагировать, и некоторое время остаются в креслах, ожидая, будет ещё что-то дальше или нет.

Также стоит отметить, что в зале в этот раз было почему-то очень много словоохотливых зрителей, которые, увы, норовили комментировать все то, что происходило на сцене по ходу спектакля, а именно: кто это на сцену вышел в какой момент, что Карлотта играет молодую жену-графиню, а Кристина играет в этот момент горничную - "хотя теперь почему-то парня", Красная Смерть провалилась - "вроде под пол", а также живо обсуждалось, "куда Призрак-то исчез? Да ясно, что в стул".