"Sherlock Holmes: The Adventure of the Opera Ghost".
Комикс. Мини-серия из двух книг.  
Идея, сценарий: Steven Philip Jones (Стивен Филип Джонс).
Художник: Aldin Baroza (Алдин Бароза).
Шрифтовое оформление: Aldin Baroza.
Художник обложки: Guy Davis
Цветовая заливка обложки: Nathan Pride
Формат: Черно/белая графика.
Издательство: Caliber Comics. США.

Обложка комикса. Книга I. Дата издания: 1994 г. 28 иллюстраций

Обложка комикса. Книга II. Дата издания: 1994 г. 27 иллюстраций

В 2011 году  ещё одно издание этого комикса вошло в сборник комиксов о Шерлоке Холмсе, объединившем под одной обложкой пять (5) графических новелл. Сборник называется

Curious Cases of Sherlock Holmes
(The Great Detective in Some of his Strangest Cases)
Издано:  IDW Publishing, USA. Комикс. Сборник из 5 новелл.
Формат: черно/белая графика. 172 стр. Мягкая обложка.
Дата  издания: 6 декабря 2011.

Обложка комикса.   Художник обложки: Wayne Reid. Оригинал/макет, дизайн сборника: Robbie Robbins Под редакцией: Justin Eisinger, Alonzo Simon

Все рисунки можно УВЕЛИЧИТЬ, кликнув на них.

Комикс - кроссовер, в котором пересекаются пути Призрака Оперы из романа Гастона Леру и Шерлока Холмса,  героя детективов писателя сэра Артура Конан Дойла.  

Комикс доставил мне большое удовольствие. Он оказался одним из самых увлекательных и композиционно интересно выстроенных фанфиков-кроссоверов, которые мне довелось прочесть. Фабула комикса остроумна, читать его интересно, сюжет вполне адекватен характерам персонажей как Леру, так и Конан Дойла.

Но - и это главное - сюжет не так прост, как сначала кажется! В нём кроются загадки, оставляющие простор для воображения и размышлений. Он также полон богатых смыслом аллюзий, в которых мне было крайне интересно разбираться.

Реалии комикса в моментах, относящихся к Призраку Оперы, корректно следуют  роману Леру. Нашли отражение и малозаметные детали из романа, опознать которые к своему удовольствию сможет внимательный призракоман.

Кроме того имеются несколько деталей, заимствованных из других источников, а именно из романа-фанфика Сьюзан Кей "Фантом", 1990г.. Например, у Эрика живет кошка Айша (a.k.a. Аеша), дáрогу Перса зовут Надир-хан, и сам Эрик - левша.

Также бдительный взор призракомана безошибочно вылавливает  цитаты из мюзикла сэра Эндрю Ллойд Уэббера (см. ниже).

Повествование в комиксе ведется от лица доктора Ватсона, а происходит действие осенью 1896г.. Вообще в комиксе Филипа Джонса д-ру Ватсону принадлежит лидирующая роль, а Холмс "играет в поддержке".

Постепенно читатель начинает понимать, что у доктора Ватсона, к началу действия комикса потерявшего жену и сильно тоскующего о ней, происходят явные аберрации сознания, уж слишком доктор оказался подвержен гипнотическому влиянию Призрака Оперы...  и, похоже, он сам уже не всегда отличает  свои иллюзии от реальных событий... Кроме того, Ватсон очевидно путается в своих воспоминаниях, они у него хронологически перемешаны, последующие эпизоды наслаиваются на предыдущие, и это, в конце концов, даёт основание читателю сделать шокирующую психологическую догадку!

Если смотреть на сюжет с точки зрения шерлокианы, то должна сказать - вполне достойно и в духе сэра Артура Конан Дойла. Некоторые моменты заставляют читателя основательно пораскинуть мозгами, без чего, собственно, невозможен ни один детектив о Холмсе.

 К недостаткам можно отнести то, что читать комикс чисто физически трудно, так как текст выписан нарочито "от руки", беглым курсивом, и местами слова элементарно трудно разобрать. Часть текста дана  в письмах или записках, разными почерками и в разных ракурсах.

Если учесть, что манера графической подачи рисунков в комиксе - это "живой набросок" тушью и пером, - то становится понятно, как приходится напрягать зрение. :-( Однако это придаёт комиксу убедительность документалистики.

Синопсис:

ПРОЛОГ

"И насадил Господь Бог Рай в Эдеме. Из Эдема выходила река для орошения Рая. И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи. Заповедал Господь Бог: от дерева познания добра и зла не ешь, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь."
Вторая Книга "Бытия".

На фоне этой библейской цитаты на странице Пролога Эрик, Призрак Оперы плывёт по подземной реке в гондоле, как бы нараспев цитируя этот отрывок из Священной Книги, а в зеркальной камере пыток изнемогает Жозеф Буке, который под аккомпанемент слов  "...ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь" , вешается на Железном дереве Эрика...

***

Глава I. MR. SHERLOCK HOLMES: From the Personal Recollections of John H. Watson, M.D.

В первой главе доктор Ватсон вспоминает, что Шерлок Холмс позиционировал себя как "детектива-консультанта" и редко когда брался за тривиальные дела, так как всегда его интересовало нечто экстраординарное, фантастическое. Холмс - "профессор" криминалистики и "художник" в ремесле дедукции. "Нет ничего нового под солнцем", - цитировал он Ватсону слова Экклезиаста.

Холмс сам выискивал интересные дела, читая газеты и проверяя сводки полиции. Так на столе перед ним оказалась газета "The London Times" с заметкой о "Самоубийстве в Парижском Оперном театре", сообщающей, что "тело Жозефа Буке, бригадира рабочих сцены, было обнаружено на прошлой неделе во время спектакля, повешенным на третьем подвальном этаже между декорациями и задником к "Королю Лахорскому". Кроме того, веревка, на котором висело тело, пропала, когда пришли тело снять, и поиски её не увенчались успехом. Инцидент был признан самоубийством". На столе Холмса мы также видим вырезку из Revue Théâtrale с ответом по поводу "платы для O.G."

Мы узнаём, что др.Ватсон живет близ Кенсингтона, недалеко от Бейкер-стрит, в квартирке с мед. кабинетом, где он практиковал во время жизни с Мэри, своей женой, которая не так давно умерла. Несколько месяцев прошло с тех пор как Шерлок, по настоянию своего брата Майкрофта, завершил дело иностранного шпиона Гуго Оберштайна, и за эти месяцы Ватсон навестил Холмса всего несколько раз.

Именно с Бейкер-стрит пришли к Ватсону двое мужчин, направленные к нему миссис Хадсон. Но и ещё некто, ранее пришедший, уже сидит у Ватсона в гостиной, и новые визитеры должны его знать.

Глава II. RE: GHOSTS

Сидящий в гостиной д-ра Ватсона Филипп Жорж Мари граф де Шаньи приветствует вновь пришедших - это новые директора Парижской Оперы, господа Арман Моншармен и Фирмин Ришар. Граф объясняет изумленным директорам, что у него была назначена встреча с Шерлоком Холмсом по вопросу, о котором он написал Холмсу, но когда граф сегодня явился на Бейкер-стрит, то узнал, что Холмс уехал на континент. Оказывается, с директорами произошла та же история.

Граф де Шаньи хочет отбыть, но директора останавливают его, ведь он "ещё не рассказал о Призраке".  Ватсон удивлён и советует лучше обратиться к спиритуалисту.

Директора рассказывают о Призраке Оперы, о том, как после Гала-представления по случаю ухода из Оперы господ Дебьенна и Полиньи Призрак Оперы материализовался за столом на прощальном обеде и произнёс, что "возможно смерть бедняги Буке не была столь естественной, как все думают".

Директора повествуют также о записках Призрака, (написанных красными чернилами), с требованиями выплаты 20 000 франков ежемесячно и об условии резервировать для него Ложу №5 . В полном соответствии с романом Леру  новые директора также получают письма от Призрака относительно Кристины Дааэ, директора сдают Ложу, но зрителей прогоняет оттуда голос Призрака, упоминается мадам Жири, просьба Призрака принести скамеечку  для ног и чаевые, оставляемые для мадам Призраком.

Кроме того директора упоминают о явлении "Огненной головы" в подвалах и о встрече Буке с Призраком, вкупе с описанием внешности Призрака Оперы, данным Буке .

Призракомана трогает то, как художник душевно имитировал почерк Эрика в его письме директорам - так, как это описывается в романе Леру: "неровным, изломанным почерком, как будто ребёнок, который ещё не научился  соединять буквы, нацарапал его спичкой."

Глава III. GHOSTS. cont.

После отбытия гостей др. Ватсон едет на Бейкер-стрит, где миссис Хадсон подтверждает отсутствие Холмса. Ватсон заходит в комнату, убеждается, что Холмса нет уже несколько дней и вспоминает, как впервые увидел здесь Мэри, свою будущую жену, пришедшую посоветоваться с Холмсом в связи с делом о "Знаке четырёх".

Какой-то звук привлекает внимание доктора к окну - "Холмс? Это вы" -  он видит в окне фигуру, всем, кроме маски, напоминающую описание Призрака Оперы, данное Буке.

Только Ватсон успевает это подумать, как видение исчезает, а Ватсон обнаруживает на восковом бюстике Холмса (рассказ "Пустой дом"), стоящем на подоконнике, записку: "Пожалуйста, немедленно приезжай присоединиться ко мне. Дилижанс из Ланьона до Перрос-Гирека. Ш.Х.". Но Ватсону совсем не хочется ехать.

Глава IV. THE LIVING CORPSE

Однако др.Ватсон обещал графу де Шаньи вникнуть в проблему его младшего брата, виконта Рауля, который как раз оказался в Перросе. Виконт Рауль приехал туда, чтобы встретиться с мадмуазель Кристиной Дааэ, певицей на вторых ролях в Парижской Опере, недавно перешедшей на ведущие партии. Как объяснил граф, Рауль и Кристина были знакомы с детства. Однако Рауль не являлся единственным поклонником девушки, был ещё один - тайный учитель, любивший её. Этот факт не был известен до Гала-спектакля по случаю ухода старых директоров, когда м-ль Дааэ в последнюю секунду заменила Карлотту, испанскую диву.

Сцена в гримерной Кристины полностью соответствует роману Леру, весь диалог Кристины и Призрака, который слышит Рауль сквозь дверь гримерной, приведен фактически дословно.

Так же как в романе Рауль устремляется за Кристиной в Перрос, следуя её письму о намерении посетить могилу отца, погребенного со своей скрипкой. (Имя папы не упоминается, зато из письма мы узнаём, что профессора Валериуса зовут Мартин).

Итак, Кристина отправилась на кладбище, Рауль последовал за ней, а др.Ватсон за ними обоими. В момент, когда пробило полночь, божественная музыка волшебной скрипки полилась словно с небес! Звучало "Воскрешение Лазаря".

Кристина загипнотизирована этой музыкой и не замечает ни Рауля, ни черепов, катящихся к его ногам. Др.Ватсон понимает, что это играет не покойный отец девушки, а некто, прячущийся за грудой черепов около входа в церковь. Рауль кидается за этим субъектом и уже в церкви хватает его за полу плаща. Призрак оборачивается, и Рауль в ужасе, а Призрак говорит, как он рад наконец-то встретить виконта де Шаньи. На выручку виконту подоспевает др.Ватсон с пистолетом, кричит Призраку, тузящему виконта, хэнде хох!, но... тоже застывает от ужаса - он словно повстречал самого Сатану!

"Добрый вечер, доктор Ватсон, почему ваш пистолет дрожит? Не от того ли, что  вы стреляете в столь привлекательно выглядящего денди? Но тот, кто колеблется - погибает!" С этими словами Призрак накидывает удавку на шею д-ра Ватсона и душит его, издевательски удивляясь его стойкости.

Звучит выстрел, пуля поражает Призрака в плечо и он убегает, а др.Ватсон, теряя сознание,  в последний момент слышит знакомый голос, зовущий его по имени. Но это не голос Холмса, а гораздо более приятный, далёкий, манящий голос. Шерлок Холмс рядом, он снимает с шеи Ватсона петлю. "Мэри?.."

Глава V. THE SCREAM OF THE WOODCOOK

В ночь после событий в Бретонской церкви Холмс, виконт и "один старый друг" Призрака Оперы отправляются в тайное убежище Призрака под Парижской Оперой. Др.Ватсон и граф де Шаньи были проинструктированы оставаться в стороне. Они оба находятся в гондоле на подземном озере.

Вдруг др.Ватсон слышит тот же самый прекрасный и манящий голос, что и в Перросе! - "Мэри?.." - и др.Ватсон кричит графу скорее заткнуть уши. Однако сам, "повстречав вновь Сирену",  "подчиняется приказам этой Цирцеи..." Внезапно лодка начинает вращаться против часовой стрелки. Это водоворот, ловушка Призрака, понимает др.Ватсон. Он тянется к графу, но... граф выпадает из лодки, исчезая в водовороте,  и Ватсон ничего не может поделать, кроме как крепко держаться за борт и проклинать голос Сирены.

В то же время Холмс и его команда попадают в другую ловушку, которая захлопывается за ними, они пробираются секретным проходом, находят пенджабскую удавку Призрака (вероятно с шеи Буке, как определяет Холмс) и наконец оказываются в зеркальной камере пыток, рядом с Железным деревом.

Надир-хан узнаёт камеру - такую же Эрик, Призрак Оперы построил в своё время для увеселения маленькой султанши в Персии!

Читателю на заметку:
Название Главы V переводится как "Крик вальдшнепа". Странное название, не правда ли? Изрядно покопавшись, удалось найти, что есть такой староанглийский  идиоматический оборот - "быть пойманным/попасть в силки для вальдшнепа". Он означает что-то вроде "ловушка для наивного простака", и его ввел в оборот Уильям Шекспир, активно использовавший это выражение в своих произведениях, например в "Гамлете".

Глава VI. THE RECOLLECTION OF EVENTS и

INTERLUDE, that morning...

Др.Ватсон продолжает свои воспоминания о событиях: "Выживая  в водовороте моя лодка и мой разум дрейфовали, и  вторую ночь я пребывал в том же ночном кошмаре. Впервые слышал я "Воскрешение Лазаря".

Затем я услышал крики двух человек. Холмс и профессор Мориарти пытались взаимно уничтожить друг друга в Рейхенбахском водопаде, точно так, как я тысячи раз воображал себе с того ужасного мая 1891 года. Только...  этого никогда не было. Я уже два года как знал, что Холмс имитировал свою смерть, и Мориарти упал один, и я уверен, что когда он падал, он не был похож на ПРИЗРАКА ОПЕРЫ!"

Затем музыка переходит в крещендо, и др.Ватсон  видит призрак своей жены Мэри, восстающий из фальшивой могилы Холмса. "Прости, Джеймс, - говорит призрак Мэри. - Прости разумом своим и забудь своим сердцем". Из могилы высовывается полуистлевшее тело в одежде Холмса и с лицом  Призрака Оперы, он кричит "Нет!", и схватив Мэри, тянет её обратно в могилу. "Джеймс, я не могу дышать!" - зовёт Мэри. "Нет воссоединения! Смерть - конец всему, и ничего более!" - говорит покойник.

Со  вскриком "Мэри!" др.Ватсон приходит в себя и осознаёт, что это всё была иллюзия - цитатой  из мюзикла Эндрю Ллойд Уэббера (Акт I, сцена на крыше, слова Рауля к Кристине): "...a dream and nothing more".

Холмс доставил Ватсона обратно в гостиницу "Заходящее солнце" и радуется тому, что он очнулся. Виконт Рауль пришёл поблагодарить за своё спасение. Холмс рассказывает, что м-ль Дааэ вернулась в Париж ещё утром, и он обещал ей, что они все последуют за ней на экспрессе в тот же день.

ИНТЕРЛЮДИЯ, тем же утром...

Пока поезд Кристины везёт её в Париж,  Призрак Оперы плывёт в своей гондоле в подземельях театра. Он восклицает: "Мистер Шерлок Холмс, вы такой умный человек, будь проклято ваше вмешательство!  Мои директора поплатятся за то, что наняли вас, клянусь Аполлоном, поплатятся! И клянусь Адамастóром, вы тоже, мистер Холмс!" 

Эрик возвращается в своё логово, приветствует кошку Айшу (a.k.a. Айеша), говоря, что им надо многое сделать. Эрик, с перевязанной раной на руке, беседует сам с собой или, возможно, с кошкой,  о том, что он устал... слишком не щадил себя в последнее время... если память ему не изменяет, на сегодняшнем Маскараде будут петь из "Фауста", и это очень удачно и почти что иронично... они подумают, что гнев Мефистофеля пал на них. И так оно и есть!

Эрик обводит кружком на плане Оперы люстру в зрительском зале, приговаривая: "Массу приготовлений надо сделать. Много расчетов закончить".

Глава VII. THE RECOLLECTIONS; cont.

В Париже Холмс, Ватсон и виконт Рауль следуют на квартиру к Надир-хану, дáроге, (т.е. бывшему начальнику персидской тайной полиции). Дáрога подтвердил догадки Холмса о том, где находится логово Эрика, Призрака Оперы.

Примечательно, что Холмс говорит об Эрике в таком тоне, что др.Ватсон даже возмущается, не должны ли и они с виконтом вступить в "общество восхищения Призраком Оперы".

Выясняется, что Холмс услышал об Эрике ака "Живом трупе" ещё давно, когда он путешествовал по Персии после своего исчезновения в Рейхенбахе, посетил развалины Персеполиса и Мазендаранский дворец шах-ин-шаха. Дарога добавляет свою информацию о фантастическом дворце, который Эрик построил для шаха, о приказе шаха убить Эрика, чтоб он не разгласил секретов дворца. Надир добавляет, что за спасение жизни Эрика - о чём Надир иногда жалеет - он отсидел пять лет в мазендаранской тюрьме. Как он, Надир, мог бы, оставаясь порядочным человеком, умертвить Эрика? Ведь Эрик был не повинен в преступлении.  Др.Ватсон поражается, как это так? И Надир поясняет, что убийства на войне не являются преступлениями. Кроме того, Эрик как дитя не ведает понятия Добра и Зла.

Упоминается о сотрудничестве Эрика с Шарлем Гарнье при строительстве Парижской Оперы, о том, что во времена осады Парижа и Парижской коммуны Эрик продолжал сооружать своё убежище в подземельях театра.

Холмс рассказывает, что он нанялся на место покойного Жозефа Буке, чтобы исследовать "место преступления" - это была единственная возможность. За кулисами театра он "узнал достаточно, помолимся, чтобы этого хватило, потому что сегодня вечером они намерены вторгнуться в империю умнейшего и самого непреклонного  на этом, а может и на любом континенте, существа".

В вечер накануне Дня Всех Святых  в Опере устраивается бал-Маскарад, на котором исполнят избранные арии из оперы "Фауст",  м-ль Кристина Дааэ выступает в роли Маргариты и поёт вместе с Фаустом.

Холмс, Надир и др.Ватсон прибывают в Оперу за пять минут до полуночи, виконт уже здесь, вместе они слушают пение м-ль Дааэ, к ним присоединяется граф Филипп  де Шаньи. Появляется маска Красной Смерти, восклицает громко: "Кристина сегодня поёт так, что упадёт люстра!"

Это ещё одна цитата - ситуативная - из мюзикла Эндрю Ллойд Уэббера. Именно по либретто этого мюзикла  люстра падает к ногам Кристины после исполнения ею своей партии в опере. Однако как в мюзикле, так  и в романе Леру слова Призрака о люстре относятся к Карлотте.

Глава VIII. A MAN OF HEAVEN AND EARTH

И люстра падает, придавливая нескольких человек, хотя Кристина и предупреждает всех криком об опасности. В наступившем бедламе Кристина спешит укрыться в своей гримерной, но... исчезает.

Не нужны мозги Шерлока Холмса, чтобы сделать вывод, что она была похищена, и о том - кем, и куда... Лодку Ватсона течением прибивает к таинственному дому Призрака Оперы (обратите внимание на рисунок лодки и Ватсона в ней, уважаемый читатель).

Др.Ватсон ищет и, руководствуясь рассуждениями Холмса, находит тайный ход в логово Призрака (поворотный кирпич на третьем уровне, там, где было обнаружено тело Буке) и оказывается в доме Призрака. В то же время Холмс находит тайный проход и вместе с виконтом Раулем и Надиром продвигается к логову Призрака.

Др.Ватсон видит в призрачном логове Кристину и кошку Айшу, шипящую на него. Кристина просит Ватсона поторопиться, чтобы спасти их, пока Эрик не вернулся. На вопрос Ватсона, кого он должен спасти, из-за зеркальной стены доносится голос Холмса: "Нас, мой дорогой Ватсон". И просит поспешить, потому что им там становится жарковато. Он обещает всё объяснить ничего не понимающему Ватсону позже. Холмс и его команда заперты в зеркальной камере пыток Эрика и изнемогают от жары, Холмс ищет потайную защелку, а Рауль и Надир тем временем находят люк в погреб, где бочки лежат. Бочки с порохом.

Кристина слышит шаги Эрика, и  Ватсон прячется в спальне Эрика, похожей на склеп. На стене ноты - Dies Irae. Он слышит, как вернувшийся Эрик произносит ещё одну цитату из мюзикла Эндрю Ллойд Уэббера - про unparalleled delight (Акт II, финальная сцена в логове Призрака).

Следует сцена со шкатулками с кузнечиком и скорпионом, слова близки к роману. Наслушавшись всего этого др.Ватсон выскакивает с пистолетом и утверждением, что  сэр Призрак - сумасшедший.

Эрик иронично отвечает, что он должен отчитать свою Сирену за то, что та расслабилась и не выполняет своих обязанностей. "Она была достаточно исполнительна, чтобы утопить графа Филиппа. Его убийство будет последним преступлением, за которое вы ответственны!" - кричит др.Ватсон.

"Вы полагаете, что я беспомощен? У меня нет заложников?" - вопрошает Призрак.  Др.Ватсон заявляет, что прекрасно знает о пленниках за зеркалом. "О доктор, вы до обидного недооцениваете меня", - сетует Эрик. Он объясняет, что взорвет Оперу гигантскими запасами пороха, лежащими  под театром, если только Кристина не пожертвует собой и не повернет скорпиона.

В это время Холмс наконец находит потайную защёлку панели, и пленники все вместе поворачивают зеркало и вырываются на свободу. Однако Призрак живо нейтрализует старого друга Надира и Рауля, железной рукой перехватив им глотки. (Интересно, что Холмс никак не участвует в схватке.)

Кристина поворачивает скорпиона и просит Эрика прекратить террор. Др.Ватсон умилен и вспоминает Мэри. Эрик восклицает: "Кристина! Ангел!" - очередная цитата из мюзикла Уэббера, - но видит, как Кристина бросается к Раулю. Эрик внезапно осознаёт силу момента -  любовного самопожертвования девушки, - и у него наступает смена парадигмы. К потрясенному Эрику подходит др.Ватсон и показывает ему портрет Мэри, рассказывая о своём горе и проводя параллель между их с Эриком чувствами.

Глава XI. A PARABLE
и Эпилог.

 "И он поверил мне. Достаточно будет сказать, что взрыва никогда не случится", - продолжает свои воспоминания др.Ватсон.

Двумя днями позднее Холмс принимает у себя на Бейкер-стрит господ Ришара и Моншармена и даёт им объяснение смерти Буке, согласно которому Буке повесился, попав случайно в западню Призрака и угорев от жары. Директора уведомляют Холмса, что они обследовали проход сегодня, как посоветовал им Холмс, но ничего не нашли. Всё запечатано, и воды озера поднялись, так что нельзя пробраться к дому Призрака Оперы. Холмс подтверждает, что так это и останется.  "Призрак Оперы мёртв, господа. Моё вам слово, что более он вас не потревожит", - обещает Холмс.

Директора возражают, что результаты неудовлетворительны, граф де Шаньи мертв, а его брат и м-ль Дааэ пропали. Холмс отвечает, что виконт женится и уступает все права на свои поместья в пользу своих сестер. Директора пекутся о репутации Оперы, и Холмс обещает, что тайна будет сохранена в частных записках др.Ватсона. И если директора мудры, то на этом и закончим.

В заключение Шерлок Холмс рассказывает притчу о недальновидном человеке и баклане, смысл коей аналогичен притче об убийстве неким алчным дураком  курицы, несущей ему золотые яйца, и советует не повторять такой ошибки.

Эпилог.

Др.Ватсон наконец-то делает то, что долго не мог заставить себя закончить - он собирает вещи, чтобы переехать из дома. К Ватсону приходит новоиспеченный врач, месье Верне с предложением купить медицинскую практику Ватсона. Со стороны за этим наблюдает Холмс, собственно и пославший своего дальнего французского родственника по женской линии к Ватсону при одном условии - тот получает в придачу кошку Айшу - она так привязалась к дому.

К зиме др.Ватсон продал свою практику и переехал на Бейкер-стрит, где и оставался до ухода Холмса на покой.

Относительно других: виконт и м-ль Дааэ однажды отправились на северный вокзал и отбыли туда, где они смогут жить в уединенном месте в счастье и согласии. Надир-хан оставался в Париже до конца своих дней.

А Эрик, который мог бы стать одним из самых выдающихся представителей рода человеческого, если бы не его злой рок, умер на следующее утро после Маскарада от разбитого сердца, то есть от того, что даже его гений не мог починить.

"Я молюсь, чтобы следующая жизнь сложилась для него лучше", - пишет др.Ватсон в заключение.

FINI.

Анализ текста:

Сюжет:
Сюжет комикса имеет интересную "кольцевую композицию".

Так, комикс начинается с Пролога, обыгрывающего Библейскую притчу, и заканчивается главой, так и называющейся "Притча" (A PARABLE).

Использование сопоставления райского Древа познания с Железным деревом-виселицей Эрика - хороший ход. Вкушение плодов с Древа познания Добра и Зла порождает Грех и гордыню ума у рода человеческого. В то же время, притча эта ставит проблему свободы выбора.  Адам получил возможность выбора - и получил возможность Греха, т.е. Зла. Но одновременно эта же самая свобода выбора - основное условие творчества, ибо творчество строится на творческих противоречиях, альтернатива в творчестве необходима.

Жозеф Буке в Прологе выбирает смерть и вешается на Дереве Призрака, а Эрик, которому гордыня ума свойственна в большой степени, в финале также осуществляет свободу выбора и умирает, так как вкусил от Древа познания Добра и Зла (над чем он сам иронизировал в Прологе) и познал истинную любовь, подразумевающую способность самоотречения во имя любви, т.е. Эрик обрел понятия Добра и Зла.

Вообще то, что Эрик сравнивает свою зеркальную камеру пыток с Райским садом звучит выразительно, потому что таким образом он, создатель этой камеры, как бы примеряет на себя роль Творца.  Это вполне в духе Эрика, Призрака Оперы.

Аллюзии в тексте:
Увлекательный сюжет комикса Филипа Джонса изобилует мифологическими аллюзиями не меньше, чем роман Леру.

Интересно отметить, что др.Ватсон сам называет Эрикова стража подземного озера Сиреной (собственно, это показывает, что его ассоциативный ряд в данном случае подобен ассоциациям самого Эрика, назвавшего так своё изобретение). Кроме того, развивая ряд ассоциаций, Ватсон в сцене с водоворотом уподобляет гипнотические чары голоса Сирены чарам колдуньи Цирцеи, приказам которой он не может противиться. Последнее берем на заметку - мы вернемся к этому моменту чуть позже.

Водоворот же в этом контексте неотвратимо вызывает в памяти водоворот чудовищной Харибды.

Угрожая директорам, Эрик клянется Аполлоном, богом Солнца и Покровителем искусств (кем же ещё клясться Ангелу Музыки?), но кроме этого Аполлон в комиксе отсылает читателя к роману Леру, к сцене, когда Эрик слушает разговор Кристины и Рауля, сидя на статуе Аполлона на крыше Оперы.

Угрожая Шерлоку Холмсу, Эрик клянется Адамастóром.
Адамастóр - мифический персонаж, созданный португальским писателем Луисом Камоэнсом в песне пятой своей эпической поэмы «Лузиады» (1572г.). Адамастóр, Повелитель бурь,  ужасен и безобразен на вид. Это титан, гигант, образ которого Камоэнс сочинил как родственный титанам из древнегреческой мифологии, сыновьям Урана и Геи, восставшим против Зевса, которых Бог-Громовержец в наказание за бунтарство превратил в скалы, острова и ущелья в разных захолустных частях Света. Кроме того, Адамастóра терзают муки неразделенной любви - он был влюблен в морскую нимфу Фетиду, которая презрела его любовь и коварно обманула гиганта. (Логично, что Эрик явно идентифицирует себя с этим персонажем).

Кстати, Адамастóр упоминается в опере Джакомо Мейербера "Африканка", но главное, что он также упоминается в романе Гастона Леру "Призрак Оперы", в Главе VII "Посещение Ложи №5" (цитата: "Полотно, наброшенное на кресла оркестра, напоминало вздыбившееся море, чьи сине-зеленые волны неожиданно застыли по мановению руки повелителя бурь, которого, как всем известно, зовут Адамастор").

Кроме того, Эрик сравнивает себя с Мефистофелем.

Характеры персонажей:

- Эрик в комиксе радует своей ироничностью, в том числе самоиронией. Фразы, саркастические, издевательские и театрально эффектные, придуманные для него Филипом Джонсом, вполне приличествуют Призраку Оперы.

- Кристина и Рауль здесь - никакие. Автору они очевидно не интересны, так что покойная жена др.Ватсона Мэри, занимает в комиксе больше места и становится более значимым персонажем, чем Кристина Дааэ.

- Шерлок Холмс вполне "шерлокистый", он симпатизирует Эрику и восхищается им, он говорит загадками и не слишком утруждает себя разъяснениями своих поступков. Параллель между Шерлоком и Эриком как между двумя необычными, гениальными, несколько асоциальными и выдающимися из ординарной массы "рода человеческого" личностями в комиксе очевидна.

- Доктор Ватсон - "звезда" комикса. И дело не только в том, что он осуществляет нарратив истории. Кстати, именно этот его, местами отменно психоделический, нарратив нагнетает в комиксе интересную атмосферу, когда читатель вынужден делать усилие и возвращаться вновь к перевернутым страницам, чтобы понять, что там происходит у доктора в воспоминаниях? Почему граф де Шаньи то мертв, то жив, а потом опять мертв? Психологические выводы, которые можно сделать, следя за "дрейфующим" сознанием Ватсона, крайне любопытны.

Во-первых,  его кошмар о могиле Холмса и призраке Мэри, кстати называющей в кошмаре доктора Ватсона Джеймсом, в то время как его имя Джон, а Джеймс - имя профессора Мориарти, - показывает, насколько трудно Ватсону "отпустить" умершую любовь и жить дальше. Так же трудно, как Эрику - отпустить Кристину, любящую не его, а другого, то есть Эрик должен был так же, как Ватсон "похоронить" свою любовь. Потому-то, вероятно, Ватсон счел себя способным что-то сказать Эрику в финальной сцене комикса. Другой вопрос, утешило ли это Эрика. Поскольку он умер "от разбитого сердца", то, вероятно, нет. А вот др.Ватсон в конце концов справился, и произошло это, как ни парадоксально это звучит, благодаря Эрику, Призраку Оперы. Вернее, "Делу о Призраке Оперы".

Во-вторых, другая часть кошмара др.Ватсона, видящего как лицо профессора Мориарти замещается лицом Призрака Оперы, не только позиционирует Эрика как достойного и смертельно опасного соперника Холмса, но  это означает, что Эрик, так же как и Мориарти,  может рассматриваться как "преступный вариант" Холмса, его "темное" alter ego.

Немного психологии:
Вернемся теперь к путанице в воспоминаниях Ватсона. Не остается ничего другого, как предположить, что др.Ватсон оказался крайне восприимчив к гипнотическому таланту Эрика. Практически, не менее, чем Кристина, а возможно и более.  Бесспорно, что его воспоминания о деле Призрака Оперы подсознательно подвергаются мощной корректировке. А кое-что сознание Ватсона попросту стремится вытеснить вовсе. Просто праздник для психоаналитика какой-то!

Вытеснение (или подавление) - это один из механизмов психологической защиты. Заключается в активном устранении чего-либо из сознания. Обычно проявляется в виде мотивированного забывания или игнорирования.
Первым явление вытеснения описал Зигмунд Фрейд. Как защитный механизм, вытеснение направлено на минимизацию отрицательных переживаний за счёт удаления из сознания того, что эти переживания вызывает. Удалённые из сознания, эти элементы, однако, не пропадают из памяти и не перестают влиять на поведение человека и его сны.

Так что же неосознанно старается удалить из сознания др.Ватсон? Полагаю, что это - чувство вины. Очевидно, что Ватсон  уже давно подсознательно страдает от комплекса вины, поскольку он - медик по профессии - не смог спасти свою любимую жену, умершую от туберкулеза. В его кошмаре звучат ключевые слова Мэри - "я не могу дышать!", - наверняка она произносила их в предсмертной агонии. Частично эта новая вина наслоилась на то чувство вины (имя "Джеймс", сказанное призраком Мэри вместо "Джон", это подтверждает), что Ватсон в своё время испытывал в связи со смертью Холмса в Рейхенбахском водопаде ("Последняя проблема" или "Последнее дело Холмса", он тогда покинул Холмса у водопада, оставил один на один с Мориарти).

Но какая вина лежит на Ватсоне в деле Призрака Оперы? Ответ очевиден - смерть графа Филиппа де Шаньи. Ясно, что гибель графа в водяной ловушке Эрика последовала из-за того, что Ватсон не выполнил указаний Холмса "держаться в стороне" от активных действий, и Ватсон это понимает.

Ватсон конечно же поплыл в лодке в глубины подземно/водного лабиринта - вспомним дважды повторенный в комиксе рисунок лодки и Ватсона в ней, подплывающих к дому Призрака - и не смог спасти графа, выпавшего из лодки в водоворот.

Возможно, объяснение в этом, и хорошо, если это действительно так и есть. Однако имеется ещё одна теория, более шокирующая и потому на первый взгляд кажущаяся более экстравагантной.

Вспомним слова Ватсона - о том, что он не смог противиться Сирене, и "подчиняется приказам этой Цирцеи..."  Пардон, каким приказам? Что приказала Сирена/Цирцея бедному впечатлительному д-ру Ватсону, угнетенность которого комплексом вины перед женой так "удачно" использовал гений месмеризма - Эрик? А что, если приказом было - "столкни графа де Шаньи в воду"? На рисунке Ватсон, стоящий в лодке (как раз такая позиция гораздо более неустойчива и опасна в крутящейся посудине) тянется к графу, достаточно прочно устроившемуся на носу лодки. Однако выпал из лодки именно граф, а не Ватсон. 

Не даром Ватсон столь агрессивно вменяет в вину Эрику утопление графа - повышенная агрессивность является типичным признаком при перенесении собственной вины на другого, - хотя за несколько минут до того он даже не помнил, что с Маскарада он отправился на поиски Кристины вместе с графом и не понимал,  почему в доме Призрака уже находятся его друзья.

 Есть над чем призадуматься... а это всегда того стоит!

Информация к размышлению:
Внимательный читатель обратит внимание на то, что после Главы VIII следует Глава XI. Есть ли в этом Великий Смысл и неужели читателю стоит призадуматься и над этим, или же это элементарная опечатка, Ватсон?

Читателю на заметку:
В сборник "Curious Cases of Sherlock Holmes" входят также графические новеллы "Dr. Jekill and Mr. Holmes", ©Steven Philip Jones&Seppo Makinen; "Murder at Moulin Rouge", ©Gary Reed&Michael Zigerlig; "The Retired Detective", ©Gary Reed&Wayne Reid; "The 'Amazeing' Mr. Holmes", ©Gary Reed.

В комиксе "The Retired Detective" вновь появляется Призрак Оперы! Холмс не забывает Эрика, даже уйдя на покой...  :-).

3 марта 2012г.

Автор страницы и статьи: Mary

Просьба не копировать и не использовать  отсканированные и обработанные лично автором статьи иллюстрации из личного архива автора статьи без разрешения авторов сайта и ссылки на сайт.

Источники информации:
Комикс "Sherlock Holmes: The Adventure of the Opera Ghost", сборник "Curious Cases of Sherlock Holmes", IDW Publishing, 2011.
Гомер "Одиссея";
Луис де Камоэнс, поэма «Лузиады»;
Сайт Wikipedia