Бродвейская веха для Призрака Оперы.
Рецензия-ревью.

Юбилейная!

Конечно же, представление 9 января 2006 года  - уже хрестоматийное событие для преданных призракоманов. Эмоции от этого представления характеризуют одни только радостные вопли публики, которые звучат в самые разные моменты спектакля. И надо сказать, желание покричать от радости совершенно оправдано.

"Как в такой вечер
об этой героине не думать?"

Представление началось с торжественного объявления о том, что "вы смотрите представление самого долгоиграющего мюзикла на Бродвее". Аплодисменты, свист и визги. Дальше все шло абсолютно классично, но когда вверх, подмигивая желтыми огоньками, стала взмывать люстра, овации заглушили увертюру.

Появление Карлотты (Энн Рунольфссон) было нарочито помпезным, дива (как сама артистка, так и ее персонаж) просто-таки упивались величием момента. Сразу надо оговориться, что адреналин, бушующий в крови обалдевших от восторга зрителей, в той же мере бурлил в жилах самих артистов - их глаза сияли ярче огней рампы, улыбки просто лучились, даже в движениях чувствовался этот мощный электрический заряд. Воздух, казалось, просто потрескивал.

Итак, Карлотта вывела свою витиеватую каденцию, и на сцену высыпали все, кому высыпать полагалось. Все - и дикие женщины, и слейв мастер, и, конечно же, семерка девушек-рабынь была великолепна, их движения были легки, летящи и стремительны.

Обаятельный Пьянджи (Ларри Уэйн Морбитт ) так комично залезал на своего аидовского слоника, болтая пухленькими ногами в воздухе, уцепившись за пышную попону, что аплодисменты смешивались с дружным хохотом в зале. Пьянджи тоже намеренно акцентировал многие свои жесты и реплики для усиления комического эффекта. 

Прибытие новых директоров (Джордж Ли Эндрюс - Андре, Тим Джером - Фирмин) было встречено таким  шквалом оваций, что артисты не могли дальше продолжать сцену, им пришлось импровизировать и ждать, пока публика не нарадуется. Падение декораций, уход Карлотты, выход дрожащей и робеющей Кристины (Сандра Джозеф), отмеченный особо громкой овацией  - все воспринималось так, словно это было не 7486-ое представление мюзикла, а ночь премьеры и первые месяцы его триумфа на Бродвее (тогда публика смеялась и аплодировала в самые произвольные моменты). 

Кристина (Сандра Джозеф) выкладывалась по полной и играла и пела лучше, чем обычно, хотя  в целом и ее вокал, и манера ее игры не самые совершенные для этой роли. Ее Кристина  не слишком умная, немного вялая, приятная, простенькая, иногда взбрыкивающая.

Однако неуверенность в начале "Think of Me" она могла бы играть с бóльшей акцентировкой, а то создавалось впечатление, что она стремилась поскорее пройти этот момент и запеть уже в полную  силу.

Рауль (Тим Мартин Глиасон) тоже заметно оживился и решил поддать жару ради такого события.  Разговор с Мэг (Хитер МакФадден) и сцена в гримерке с Раулем остались такими, какими они всегда бывают во всех представлениях - артисты очень старались (Рауль - так вообще был живчиком). 

Зато с появлением Призрака (Ховард МакГиллин) стало абсолютно ясно, что он старается еще больше. Он и впрямь прикладывал массу усилий, делал много дополнительных жестов и телодвижений, но сильно за стандартные пределы не выбился - его игра целиком умещается в классическую концепцию, но чего-то неповторимо своего, интересного и захватывающего у него нет и не было даже в течение этого рекордного представления.

В основном он отличался тем, что форсировал звук и в нужных сценах больше орал на Кристину (что у него вообще получается лучше, чем какой-либо другой аспект игры).

В сцене, когда они прибывают в логово Призрака, Призрак резко выбрасывает руки (нехарактерный жест для МакГиллина), чтобы помочь девушке выбраться из лодки.

"Музыка Ночи" осталась без изменений, но сорвала кучу аплодисментов, так как это одна из самых известных и лучших арий за всю историю Бродвея. Кристина же в этой сцене почему-то глаза норовила закатить более, нежели обычно делает Джозеф, но выглядело это вполне смотрибельно - получалась этакая бедненькая овечка, целиком и полностью внимающая своему, нависающему над ней, учителю.

Главное достоинство МакГиллина - это то, что он достаточно высокий и худой, хотя не так гармонично сложен, как, скажем, Хью Панаро.

Гнев Призрака  в сцене снятия маски был тоже дополнительно увеличен - взвизги Кристины и яростные вопли Призрака гулко отдаются в ушах, Призрак ползает и всхлипывает, а затем протягивает руки девушке как надо, хотя в такой вечер можно было бы еще больше страсти добавить.

"Notes"  - сплошная оттяжка для директоров, Карлотты, Пьянджи и прочих.

Все носятся по сцене, корчат препотешные гримасы, играют бровями (особенно директора, а иногда и сама примадонна). Андре руками подначивает Фирмина уломать Карлотту петь вечером, Фирмин с мрачной решимостью сообщает, что она нужна им. Мадам Жири (Мэрилин Кэскей) сурова как инквизитор, и держится так, как будто у нее главная роль.

Записки реют в воздухе как знамена, Рауль прям, как фонарный столб, и  требует ответа на известные вопросы с напором небольшого танка. Призрак вещает с заоблачных высот (на этом месте все снова возрадовались и зааплодировали). 

Зрители вообще постоянно то хлопают, то смеются,  а то и то, и другое вместе.

На "Il Muto" смеялись все и всё время, даже когда и не нужно было.

Но больше всех порадовала известная фраза директоров: "the old audience" - потому что во всех смыслах в сей знаменательный вечер публика  состояла из завсегдатаев этого мюзикла.

Сцена на крыше - Рауль находится в смешанном состоянии доброго благодушия и настойчивости, его признания в любви выразительны и искренни, он встает на колени и нежно обнимает Кристину.

Кристина широко открывает глаза, прижимает руки к груди и всячески выражает свой восторг от признаний любимого.

Сцена на крыше. Призрак рыдает, шипит, раскачивается на Ангеле и выкрикивает проклятия стонущим голосом, но почему-то это выглядит скорее жалко, чем трогательно, уж больно он как-то раскис, а потом  с диким и немного истеричным воплем сбрасывает люстру под радостные крики публики.

Второй акт характеризовался тем же, что и первый - нестихающим энтузиазмом и криками зрителей на первых сценах Маскарада (когда увидели вместо кукол живых актеров!), а также когда Красная Смерть проваливается под пол.

Сцена в кабинете директоров изобилует патетическими возгласами Кристины,  а в сцене на кладбище она буквально орет в истерике "No, go away!!!". Точно также она вопит и в конце "Точки невозврата", и в финальной сцене.

Призрак вещает как можно более гнусаво и грозно, кричит и вообще давит на гнев и расстроенные чувства (веревку, в которой болтается Рауль, он пережигает с настоящим рыком), Рауль являет собой неувядающую доблесть, все прочие - стабильно хорошее исполнение, с вихрем чувств и эмоций.

На фразе "It is over now the Music of the Night"  публика начала аплодировать, сделала крошечный перерыв, пока Мэг вползла и подошла к трону, а потом забулькала от восторга и загудела снова - шквал оваций и воплей!

Упала люстра!
Упала на радость публике!

Но какой бы высокий уровень исполнения и заряд энергии не был у самого спектакля,  интереснее было смотреть, конечно же, торжественную часть.

У, тут уж публика не замолкала ни на секунду. В дополнение к безумно-счастливому ору добавлялось вскакивание публики со своих мест и плюхание обратно на место, а также раскачивание из стороны в сторону и размахивание руками.

Сначала весь каст вышел на поклон, раскланялся, послал всем воздушные поцелуи. Затем все быстро смылись со сцены и остался сиротливо стоящий Призрак, кажется, несколько неуверенный в том, что он там забыл.

Выстроившиеся клином балеринки в белых пачечках расступились, открывая взору прелестную белую кошечку Викторию из мюзикла "Кошки" Эндрю Ллойд Уэббера.

Под музыкальную тему, которая прочно ассоциируется с джеллейной луной  из одноименного мюзикла, кошечка делает ряд акробатических балетных па, крадучись приближаясь к Призраку (в этот момент в наступившей тишине кто-то в зале громко и радостно мяукнул).

Затем она осторожно что-то вкладывает ему в руку (что это было я разглядеть не смогла), берет за руку, они делают несколько танцевальных движений, уже под "Музыку Ночи" (при этом весь остальной каст снова возвращается на сцену), затем  они поднимают руки и так мило и трогательно раскачиваются из стороны в сторону.

 Затем кошечка медленно кланяется всему призрачному касту и удаляется, а все  смотрят на нее, а когда она уже скрылась, указывают ей вслед.

Идея с кошечкой, на мой взгляд, была необычайно удачна, и глядеть на эти грациозные движения маленького беленького тельца, сверкающего в свете прожекторов, словно в лунном свете, было очень-очень приятно.

Призрак был несколько скован и одеревенел, но держался вполне подобающе.

Потом стали выбегать Раули, Кристины и Призраки (из последних я узнала Гэри Моэра и Рона Бохмера и, кажется, Джона Кудью), и все радовались, потому что такого скопления Раулей, Кристин и Призраков на сцене еще не бывало.

Затем вышли члены оригинального бродвейского каста, и одной из первых шла изумительная Джуди Кайе (оригинальная Карлотта).

А когда вся эта чудесная компания стала хором петь "Masquerade" на мотив музыкального попурри из одноименной музыки из "Призрака Оперы" и музыки "Jellicale Cats" из "Кошек", причем со словами: "Masquerade, it is time to celebrate" (или что-то в этом роде), то в душе окончательно утвердилось чувство самого настоящего праздника и светлой радости.

Пиши, не забывай...

Смак продолжился посредством выхода на сцену одного за другим великих создателей мюзикла, начиная с  детски улыбающегося сэра Эндрю Ллойд Уэббера, который сообщил, что очень взволнован и поблагодарил Дэвида Каллена и Дэвида Каддика, а также Эндрю Бриджа, равно как и Стилго, и Харта;

следующим вышел маститый Харолд Принс, который почему-то заострил внимание на том, как его порадовала статистика - за все годы на Бродвее мюзикл "Призрак Оперы" обеспечил рабочие места 6 850 человекам. Интересный, признаться, подход. Экономический такой.

Принс не просто упомянул Марию Бьорнсон, но и сказал, что уверен: дух Марии в этот вечер  витает в театре, продолжая дарить свою любовь этому мюзиклу.

Затем вышли Макинтош с Линн - люди, которым наравне с Уэббером не только "Призрак", но и  "Кошки" были обязаны своим громовым успехом. 

Камерон, а затем и Джиллиан вспоминают, как создавался мюзикл "Кошки", как Уэббер играл будущему продюсеру первые мелодии из мюзикла, и как была Джиллиан  рада работать над "Кошками", а потом и над "Призраком".

Камерон с чувством рассказывает былину про ванну, которой не слышал только глухой, и также выражает радость от  того, что ему довелось работать над этим мюзиклом.

Линн упоминает Стива Бартона, который был первым Раулем, как "восхитительного, обаятельного и талантливого артиста". Потом Эндрю отдает должное Саре Брайтман, и зал отвечает криками и рукоплесканиями (как и каждому выходившему на сцену и всем упоминаемым в их речах).

Но потом начинается сущий ор, потому что после знаменитых слов сэра Эндрю выходит еще один создатель - создатель роли Призрака Оперы, первый и лучший Призрак, Майкл Кроуфорд!!!! 

До этого при выходах зрители как-то особенно не вставали, а тут все поднялись с мест и устроили стоячие овации и выкрики с мест.

Конечно же о том, что он впервые видел мюзикл и что он обнял МакГиллина, целовал ручку Джозеф и поблагодарил весь каст за представление все прекрасно знают. Важно другое - Майкл был очень доволен и счастлив, его глаза светились, он улыбался.

Были и легкие забавные моменты, конечно -  сэр Уэббер, который стал с хитровато-заговорщическим видом совать микрофон Майклу еще тогда, когда Майкл только вышел на сцену.

Когда Майкл благодарил всех за возможность сыграть эту роль, он аж глаза зажмурил, чувствовалось, что он хотел отдать должное всем и каждому.

И его призрачный повелительный голос, и крик: "GOOOOO!!!" - окончательно перенесли всю публику на вершины блаженства (включая меня). Шутка ли - сам Майкл Кроуфорд!!!  Сияющие конфетти,  ленточки, блестки и черные шарики с логотипами мюзикла (как рассказывала мне одна фанатка, бывшая в тот вечер в зале, за один такой шарик она вступила в борьбу с другим таким же фанатом - и выиграла!) сыпались как из рога изобилия. На сцене ликовали артисты, а в зале - зрители.

Этот вечер, это представление (хотя, возможно, я не большой поклонник главного трио), не могут не снести своим мощным позитивным зарядом и драйвом, царившим на сцене и вне ее.

Номер с кошечкой, все Раули, Кристины и Призраки, члены оригинальнго каста и создатели мюзикла, включая Майкла Кроуфорда во плоти, умопомрачительная диско-подсветка, водопад конфетти и рекорд любимейшего мюзикла - это  остается в сердце и теплым огнем греет душу.

Это так прекрасно - заявляю в 7 486 раз!

3 апреля 2006 года.

Автор: Анастасия

Источник информации:

Видео запись представления 9 января 2006 года.

Видео кэпы были сделаны вручную автором статьи. Просьба не копировать и не воспроизводить их на сайте без разрешения авторов сайта и без ссылки на данный сайт.
Video caps are hand made by the author of this article herself. Please, do not copy and put them on the web site without the permission of the authors and without giving a link to this site.